И последние главы с сокращённой шапкой, потому что иначе текст чуть-чуть не влезает в пост. Не переносить же пару абзацев в комментарии... Шапка уже столько раз повторена в остальных частях, что один раз можно урезать)
Название: Месяц март
Автор: Helga_Mareritt
Бета: нет, не былои не будет
Рейтинг: R
Персонажи, пейринг: Роджер/Полина, Дэн/Тед, прочие члены экипажей КМ и "Сигурэ"
Жанр: гет, слеш, романтика, юмор
Главы 1-3
Главы 4-6
Главы 7-10
Главы 11-13
«Сигурэ». Пять минут
Космический корабль – небольшое замкнутое пространство, где не так уж много возможностей для проведения досуга. По крайней мере, разнообразных возможностей: многочисленные виды сидения за компьютером прилагаются. Хотя некоторые, например, умудряются гонять экипаж на регулярные тренировки – в грузовом трюме, под боком у припаркованного там флаера, - но это скорее исключение. И вообще не о том речь.
На «Сигурэ» у Полины оказалось гораздо меньше средств для убиения времени, чем на «Космическом мозгоеде». Там остались и большая часть отложенных «на будущее» книг и фильмов (она благополучно забыла перекачать на комм что-нибудь свежее), и знакомые компьютерные игры (она попробовала играть в то, что устанавливал для себя Фрэнк, но глубоко разочаровалась), и Тед с Дэном, с которыми надолго заскучать просто не получалось. За прошедшие дни девушка дочитала и перечитала «Синюю розу Альтаира», пересмотрела любимые фильмы, - в паршивом качестве, с комма, потому что если запустить какую-нибудь романтическую драму в рубке «Сигурэ» (кают-компания соответствующим оборудованием была прискорбно обделена), то это оценит разве что Джилл, - и сложила бессчётное количество пасьянсов. Честное слово, она уже начинала искренне жалеть, что до сих пор не обзавелась каким-нибудь медитативным и времязабивающим хобби вроде вязания. Или там рисования или сочинительства. Последнее, кстати, когда-то пробовала – но устрашилась результата и твёрдо решила, что это не её. Она исключительно читатель!
На пятый день Полина даже вспомнила про то, как Вениамин Игнатьевич учил её и Дэна играть в шахматы. Тогда к ним присоседилась Маша, неплохо опровергая ещё в двадцатом веке выдвинутый тезис о том, что в этой игре искусственный интеллект всегда уступит человеческому. А Дэну, который успешно сочетал машинные вычислительные способности со вполне человеческим интуитивным мышлением, даже доктор, весьма опытный игрок, уже на третий день обучения начал проигрывать половину партий.
У Полины получалось гораздо хуже. Дэну и Вениамину Игнатьевичу она проигрывала подчистую, иногда более-менее справлялась с Машей, а в единственный раз, когда смогла свести партию с «зашедшим на огонёк» капитаном вничью, он, похоже, её просто пожалел и поддался. Однако сейчас было скучно. А в кают-компании стояла доска для голографических шахмат… которой, похоже, никто не пользовался.
Поэтому вскоре после завтрака, когда корвет взял курс от станции гашения к последней червоточине, - за ней они должны были, наконец, встретиться с лайнером, - Полина вернулась в кают-компанию, и, подтащив к доске стул, попыталась её запустить. Она даже не собиралась приставать к кому-то из команды «Сигурэ» с предложением сыграть партию, - в правилах бы не запутаться, куда тут с кем-то играть, позориться! – просто повспоминать комбинации, которые показывал Вениамин Игнатьевич.
Только вот доска запускаться отказалась.
Зоолог несколько раз ткнула пальцем в кнопку включения – безрезультатно. Проверила индикатор питания: вроде как, всё в порядке. Насколько она могла понять со своим невысоким уровнем технических познаний. Она ещё раз потыкала кнопку – просто для профилактики. И, облокотившись на край доски, укоризненно уставилась в её центр. Правда, надежды на то, что техника устыдится, было очень мало. Но какая, в принципе, разница, маяться дурью тут или в каюте? Сюда, глядишь, Джилл заглянет, если не будет занята в машинном. Полина откинулась на спинку стула, не прекращая гипнотизировать доску взглядом и отбивая пальцами на её краю какой-то невнятный ритм.
Так её и застал Роджер, зашедший в кают-компанию, как ни странно, тоже в поисках того, чем бы заняться. Даже капитану полицейского корвета иногда бывает скучно. Правда, обычно недолго: потом то экипаж сотворит что-нибудь «весёлое», то у ёжика детство в… хвосте взыграет, то начальство пришлёт очередную очень-важную-и-нужную инструкцию.
- Играешь в шахматы? – спросил он, остановившись рядом с девушкой.
- Ну… чуть-чуть, - честно призналась Полина. – Повспоминать хотела то, чему доктор научил. Только доска не включается.
Роджер хорошо помнил, как Мисс Отвёртка объясняла методику включения: «Нажимаешь кнопочку, держишь, потом стукаешь вот тут, не очень сильно, и отпускаешь. Если не работает, повторяешь». Со словами: «Давай я сделаю», - он воспроизвёл алгоритм; голограмма с минуту померцала, прежде чем сформировалась окончательно… и тут он вспомнил также то, как Фрэнк пару недель назад хвастался, что всё-таки сумел переключить дизайн фигур, «но обратно уже никак». К сожалению, он не уточнил у хакера, что именно тот извлёк из настроек.
Полина, разглядев фигурки, тут же залилась румянцем. Роджер, впрочем, смутился не меньше. То есть, сами по себе изображения его не шокировали, но так опозориться перед гостьей корабля… что она о нём подумает? Изобретательности неведомому дизайнеру было не занимать, а его настольной книгой, похоже, была «Камасутра».
Сакаи торопливо ткнул в кнопку, надеясь отключить доску, но выключение тоже имело какую-то сложную схему. По крайней мере, от его действий голограмма только замерцала, добавив фигуркам живости. Он пару раз стукнул по бортику, шепотом выругался, потом с размаху двинул по кнопке кулаком… эффект, похоже, возымело именно последнее. Компрометирующие картинки исчезли.
Только после этого Роджер решился посмотреть на Полину. Выражение лица у девушки было непередаваемое.
- Кхм… извини, доска неисправна, - попытался хоть как-то исправить катастрофическое (с его точки зрения) впечатление капитан.
- Я заметила, - Полина чуть нервно хихикнула.
- Это Джилл… точнее, Фрэнк… В общем, Джилл её оставила, а Фрэнк что-то в настройках поковырял. Знал бы, что получилось, уши бы надрал паршивцу!
- Ага, - немного невпопад ответила девушка. Чуть пожала плечами. – Значит, с шахматами ничего не получится.
- У меня где-то обычная доска была, деревянная, - с трудом припомнил Роджер. Последний раз он играл в шахматы с бортовым компьютером, и, разумеется, доска для этого не требовалась, ни простая, ни голографическая. – Могу найти.
Может, хоть так получится сгладить эту проклятую неловкость? Фрэнку грозил внеочередной наряд по уборке корабля, причём без уточнения причин. Нельзя же так позорить своего капитана!
Щёки у Полины всё ещё горели: одно дело – заглянуть, например, в гости к Теду, у которого по стенкам каюты развешаны плакаты с полуобнажёнными фотомоделями, и другое… Ну, в общем – другое.
- Если вам не трудно, - почти жалобно ответила девушка.
Роджеру было очень стыдно за приключившийся эпизод. Так что – разумеется, не трудно. Он даже предложил Полине составить ей компанию. И, на удивление, партия получилась вполне удачной. Наверное, потому, что Полина была новичком, а он сам… достаточно сказать, что искину он в тот, последний раз, проиграл три раза из трёх. Хотя сложность была задана минимальной.
Время было обеденное, но про обед никто и не вспомнил. Предстояло пройти последнюю червоточину, после которой они, наконец, поймают «Пенелопу». Охотничий азарт проснулся даже у Джилл, - да что там, похоже, даже Саманте был небезразличен результат, - так что весь экипаж вопреки технике безопасности собрался в рубке, дожидаясь момента, когда завершится переход и на обзорном экране появится искорка, - или хотя бы виртуальная отметка положения, - лайнера.
«Сигурэ» проскользнул червоточину мягко и плавно, - чья это была заслуга, пилота, навигатора или слепого везения, неизвестно, - и звёзды на экранах сложились в новую картину. Только вот уж больно это картина напоминала фигу или иной неприличный жест судьбы. «Пенелопу» датчики не фиксировали.
- Э, нет, mia bella, ты должна быть где-то тут… - Фрэнк, торопливо пробежав пальцами по биоклавиатуре, запустил дальний поиск: базовый радиус работы сенсоров был не так уж велик. Даже станция гашения, здоровенная, между прочим, дура в трёх часах лёта впереди, просматривалась смутно.
Полина, почти повиснув на спинке навигаторского кресла, следила за бегущими по экрану строками данных. Понимать она в них ничего не понимала, но пустые обзорные экраны действовали на неё угнетающе. А тут был виден хоть какой-то прогресс. Джилл, прижав к животу жалобно попискивающего Петровича, присоседилась к ней. На самом деле, сперва она пыталась устроиться на подлокотнике пилотского кресла, но Винни её совершенно некуртуазно спихнул. У кресла Фрэнка один подлокотник был слишком хрупким (ей ли не знать, сама чинила!), а доступ ко второму перекрыла Полина, так что механику только и осталось тоже облокотиться на спинку.
- Да чтобы их искин червя подхватил! – на взгляд девушек, в потоке данных ничего не изменилось, но Фрэнк явно усмотрел там что-то возмутительное. - Почему эти stronzo идут с опережением графика?! Смотрите, капитан!
Навигатор вывел информацию уже в визуальном виде на один из экранов. Хотя визуальности этой было – одна крошечная точка с подписью. Через пару секунд добавилась вторая, - расчётное положение лайнера, и заштрихованная область – зона, где он мог начать переход.
- Устанавливай связь, - оценив диспозицию, скомандовал Роджер. Штатного связиста на «Сигурэ», как и на всех небольших кораблях, не было. И у них этим чаще всего занимался Фрэнк. – Может, успеем ещё.
Десяток секунд манипуляций – и хакер откинулся на спинку кресла:
- Не, бесполезно. Пока достучимся, - с такой-то дистанции, - они уже начнут прыжок. Если б хоть на пять минут пораньше…
Полина горестно вздохнула. На всякий случай уточнила:
- Точно?
- Точно, - безжалостно подтвердил Фрэнк. - Дотуда лететь часа два, сенсоры-то еле добивают, так что пока законнектимся – они уже свалят. Всё, улетела птичка… то есть, киска.
Девушка ещё раз вздохнула. Шмыгнула носом. И, выдернув из рук опешившей Джилл ёжика, выскочила из рубки. Петрович, кажется, был ошарашен не меньше механика. Быть средством для снятия стресса он ещё не привык.
- Мог бы и поменьше болтать, болван, - Винни потянулся дать навигатору подзатыльник, и тот уже привычно увернулся.
- Отставить! – одёрнул пилота Роджер. – Винни, разворачивай нас к станции. Фрэнк, готовь новую трассу – чтобы к завершению гашения мы уже знали, куда летим.
- А я? – робко пискнула Джилл, удивлённая суровостью тона капитана.
- А ты… присмотри, чтобы Полина Петровича не замучила, - выкрутился Роджер, которому, на самом деле, хотелось послать Мисс Отвёртку утешать гостью – но сделать это прямым текстом было как-то неловко. То, что зоолог очень расстроилась, - хорошо, если не до слёз, - было достаточно очевидно. Ощущение от этого получалось… неприятное. Капитан Сакаи не любил разочаровывать хороших людей. Ну, по крайней мере, он старался уверить себя, что дело именно в этом.
Фрэнк уже четверть часа пялился в одну точку на схеме возможной трассы, и Винни, которому заняться было, по-хорошему, нечем: корабль шёл в станции на автопилоте, - не выдержал:
- Чего ты там завис? У нас маршрут, наконец, появится?
- Это «Сигурэ» потом зависнет, если кое-кто будет мешать мне работать, - мрачно отозвался хакер. - Появится. Уже появился. Девять дней. А если вот так – то три.
- И в чём проблема? – не понял Винни.
- Вот в этом! – Фрэнк ткнул пальцем в одному ему понятное место в вирт-окне. – Вторая трасса проходит через К-216. Это пульсирующая чёрная дыра.
- Ого, - пилот, перегнувшись через подлокотник своего кресла, всмотрелся в написанные очень мелким шрифтом примечания. – И после этого ты меня называешь «психом с атрофированным инстинктом самосохранения»?
- Так я и не предлагаю через… - начал возмущаться навигатор, но Винни тут же его перебил:
- Дай-ка мне её характеристики.
- Что? Нет, забудь про это!
- Я сказал, скинь на мой терминал её характеристики, - Винни сам потянулся к навигаторской клавиатуре, чтобы сделать запрос. Бить его по рукам Фрэнк не стал, - хотя очень хотелось, - только снова возмущённо заверещал:
- Винни, даже не думай! Mamma mia, почему я вообще не удалил это безобразие сразу?!
Вопрос оказался риторическим, но произнесённым достаточно громко, чтобы на дискуссию между пилотом и навигатором, наконец, обратил внимание уже час медитирующий на крутящийся в вирт-окне скринсейвер Роджер.
- О чём речь? – капитан развернул своё кресло так, чтобы видеть обоих спорщиков.
- О трассе, - лаконично отозвался Винни. – Есть вариант догнать то чёртово корыто за три дня.
- Через пульсирующую чёрную дыру! – Фрэнк экспрессивно взмахнул руками. – У нас не настолько экстренная ситуация!
Роджер был с ним вполне согласен: не настолько. Пульсирующие чёрные дыры были, конечно, получше мерцающих, но всё-таки приличные космолётчики старались с ними не связываться. Несмотря на то, что для тех, что лежали в более-менее обжитых частях космоса, уже давно были составлены графики пульсаций. Ведь всегда оставалось иррациональное опасение: а вдруг пульсация всё-таки начнётся в момент перехода? Что происходит с кораблём, когда чёрная дыра, которую он проходит, временно прекращает существовать, науке до сих пор было неизвестно. Эксперимент, конечно, первейшее средство получения научных знаний, но становиться его участником не хотелось никому.
- Да какая она пульсирующая… - Винни успел скопировать себе нужный файл и просмотреть данные. – Название одно. Гаснет на несколько часов раз в две недели. А мы попадаем ровно в середину окна стабильности. Риск не больше, чем при обычном переходе.
Хакер молча сложил из пальцев неприличную комбинацию.
Роджер глубоко задумался. Опыту Винни он доверял гораздо больше, чем паникёрству Фрэнка. И решение, что очевидно, принимать ему, раз уже началась «дискуссия» - в случае с этими двоими это означало, что они будут препираться, оставаясь каждый при своём мнении, пока их не прервёт кто-то со стороны.
Он запросил характеристики перехода на свой терминал. Несколько минут изучал их, а также сведения о том, кто, как и насколько успешно тут проходил (пилот с навигатором, слава предкам, молчали, ожидая капитанского вердикта, и думать не мешали). И, наконец, заключил:
- Летим.
Винни торжествующе ухмыльнулся. Фрэнк… учитывая, что решение озвучил капитан, от комментариев всё-таки воздержался.
Обстановка на борту к моменту стыковки с гасилкой получилась несколько напряжённая: Фрэнк всё ещё злился на Винни из-за пульсирующей чёрной дыры, и за время полёта до станции они успели снова поругаться, перейдя в итоге от трассы к каким-то левым темам. Пилоту всё-таки не хватило терпения, и он поддался на провокацию… Теперь из динамиков в рубке солистка «Night Temptation» нечеловечески высоким голосом выводила что-то про «darkness and blood» на фоне мрачно-симфонического грохота, а в кают-компании, куда смылся хакер, Сивилла Валетти, «лучшее сопрано двадцать второго века», страдала, что «Amar non so, nè soffro un così eroico amor». Джилл у себя в машинном запустила запись какой-то франкоговорящей певички, похоже, чисто за компанию.
Роджер, понадеявшись, что это безобразие как-нибудь разрешится без него: запрещать команде слушать музыку было несолидно, даже если они включили её исключительно «из вредности», - собрался прогуляться по станции. Установка тут была стандартная, средней мощности, так что гашение должно было занять около сорока пяти минут. Чтобы пройтись по ближайшему сектору – самое то. Главное, не заблудиться: шоаррские станции отличались заковыристой планировкой. Конкретно «Ширхен» напомнил, - напомнила? напомнило? чёрная дыра бы побрала этих шоаррцев с их родами! – Сакаи первый, самый старый, корпус общаг полицейской академии. Он столько раз надстраивался и частично ремонтировался, что ко времени обучения Роджера выглядел как домик, собранный детьми из минимум трёх разных конструкторов.
Учитывая, что в случае станции детки явно были шоаррскими, заблудиться тут было – раз плюнуть. Так что он выбирал маршрут очень осторожно. Капитан, который не может найти дорогу к месту швартовки своего корабля – это просто смешно. Да и опаздывать к концу гашения не стоило.
Сектор оказался достаточно многолюдным… хотя скорее многонелюдным. Суетящиеся ксеносы всех размеров и мастей, на фоне которых обычные люди просто терялись, какие-то магазинчики – в основном тоже нечеловеческие, - где в витринах попадались вещи, о назначении которых не стоило и гадать, если не хочешь качественно вывихнуть себе мозг. Местами тусклого металла стен было почти не видно под рекламными баннерами, проекциями и голограммами.
Сакаи притормозил перед витриной, имеющей более-менее привычный вид. Ну, насколько привычно может выглядеть кусок тропической оранжереи посреди космостанции. Вывеска, - буквы, перемигиваясь, складывались то в текст на интерлингве, то в какую-то неопознаваемую как конкретный язык вязь, - утверждала, что это «Магазин обычных, редких и экзотических цветов и растений с множества планет» (судя по тому, как различались длины надписей на интерлингве и неведомом языке, то ли переводчик увлёкся отсебятиной, то ли язык был очень ёмким). Роджер задумчиво хмыкнул. Конечно, Полина питала больше любви к животным, чем к растениям, но…
- Кэп, ты там где? – неожиданно прорезался в клипсе голос Винни. Судя по отсутствию на заднем фоне бьющих по ушам низких частот тяжёлого рока – музыкальную вакханалию экипаж таки прекратил. Сами или им помогли… ну, это уже не важно.
- Цветы выбираю, - он ответил чисто рефлекторно.
- Э… что? – осторожно уточнил пилот.
- Цветы, - подавив вздох, повторил Роджер. – Полина так расстроилась из-за того, что мы упустили лайнер, вот я и решил… что-нибудь приятное сделать.
Если честно, ещё ему хотелось как-то загладить утренний инцидент с шахматами. Это ведь надо было умудриться! Будто он не знает свою команду.
В ответ раздалось неопределенное хмыканье. Потом, после короткой паузы, Винни сказал:
- В общем, кэп, ты просил напомнить, когда до конца гашения четверть часа останется. Собственно, вот.
- Спасибо.
- И розы не бери, это банально.
После этого «совета» Винни отключился, не дав капитану возможности сказать, что, будь здесь хотя бы розы, всё было бы гораздо проще. То, что хозяин магазинчика обозвал «обычными растениями», для него самого выглядело, как плод фантазии глотнувшего абсента абстракциониста. Как бы такой цветочек за палец не цапнул!
На то, чтобы проводить ксенофлористическое исследование, времени не оставалось. Зеленокожий суставчатый ксенос (судя по тому, что никаких воспоминаний из курса криминалистической ксенологии он не вызвал, принадлежащий то ли к очень малочисленной, то ли к очень законопослушной расе) как раз закончил общение с ярко накрашенной шоарркой, и Роджер обратился за советом к специалисту.
Цветы, завернутые в полупрозрачный пластик, немного напоминали земные фиалки – со стеблями нежно-голубого цвета и шестипалыми пушистыми листочками. Продавец горячо утверждал, что они безопасны для представителей человеческой расы со всех точек зрения, и даже сунул ему какую-то бумажку на эту тему. Но, увы, с текстом на своём родном языке, так что можно было разве что загнать его в автоматический переводчик. И от души посмеяться над получившимися перлами, да. Компьютер и с переводом с одного человеческого языка на другой обычно справлялся плохо, что уж говорить о языке чужих…
Время Роджер подгадал хорошо (хоть и не специально): как только он появился в рубке, Винни отрапортовал, что гашение завершено. Со спокойной совестью оставив пилота отстыковывать «Сигурэ», капитан направился к каюте Полины. Вручать «безопасный» букет. Потом передумал, и, завернув в медотсек, попросил Сэм сперва запихнуть цветочки в медицинский сканер. На всякий случай.
Прибор был согласен с ксеносом-продавцом: по крайней мере, никакой бактериологической и химической опасности букет не представлял. К тому же Саманта, немного поломав голову и заглянув в базу, опознала в «фиалках» шоаррские астрезии, действительно безопасные. Так что дальше тянуть было уже некуда: надо было идти их вручать.
Роджеру пришлось постучать трижды, пока из каюты не донеслось печальное «не заперто». Не заперто – так не заперто; он толкнул дверь в сторону, заглядывая внутрь. Полина сидела на койке, поджав ноги и крепко притиснув к себе обречённо обмякшего Петровича. Кажется, ёжик был в шоке.
- Я был на станции… - неловко начал капитан, смешавшись под несчастным взглядом карих глаз. Но, всё-таки, ему не семнадцать лет, чтобы совсем уж растеряться – так что он быстро собрался с мыслями. И даже отчасти вспомнил то, что придумал сказать, когда стоял за дверью.
Рациональная часть сознания удивлённо вопрошала: вот как можно так расстраиваться из-за кошки? Ей было невдомёк, что Полина опять вспомнила о том, что приблудную кошку на лайнере могут и того… в шлюз. А то вдруг она заразная?
- И подумал, что, может быть, тебе они понравятся. И немного отвлекут от грустных мыслей, - Роджер протянул Полине цветы, рефлекторно попробовав изобразить церемониальный поклон, и тут же мысленно отвесил себе подзатыльник. «С-самурай хренов. Ты бы ещё на одно колено встал… Неужели так трудно подарить девушке цветы, не выставляя себя идиотом?».
Полина взяла у него букет – похоже, чисто машинально.
Слегка растерянная, с покрасневшими от слёз глазами, мокрым Петровичем в одной руке и шоаррскими «фиалками» во второй, она выглядела почему-то невероятно трогательно. Роджер начал обдумывать эту идею – но с мысли его сбила сама Полина, спохватившаяся:
- Их ведь поставить надо,– а через пару секунд спохватившаяся ещё раз: - То есть, спасибо вам!
- Не за что, - вежливо ответил он, про себя порадовавшись, что Полина перестала так сильно походить на аллегорию печали. – А поставить действительно надо…
В кают-компанию они двинулись втроём – Петровича зоолог так и не отпустила, причём, кажется, совершенно об этом не задумываясь. И на стол, чтобы освободить обе руки для манипуляций с цветами, сгрузила его совершенно на автомате.
В воде в соответствии с инструкцией утопили пять таблеток активированного угля, стебли были аккуратно подрезаны, и, наконец, «фиалки» заняли своё место в единственной на корабле вазе (в ней они смотрелись немного смешно, но предложенная Джилл бутылка из-под ликёра, пожалуй, подошла бы хуже…).
С сиреневой нео-абстракционистской картиной и фиолетовыми водорослями в аквариуме цветочки в некоторой мере даже гармонировали.
Роджер спохватился, что со всей этой суматохой с лайнером команда саботировала приготовление обеда и питалась бутербродами, и вознамерился напомнить Винни, - причём, для большего воспитательного эффекта, не по интеркому, а в личном порядке, - кто сегодня дежурит.
Полина, теперь, наконец, дошедшая до стадии смущения, ещё раз пробормотала «спасибо» и собралась ускользнуть из кают-компании, чтобы спрятаться обратно в каюту, когда позади раздался глухой стук. А потом, через несколько секунд – звук капающей воды.
Похоже, Петровичу надоело ронять пустую вазу, и он только и дожидался, пока в неё что-нибудь поставят…
«Сигурэ». Четвёртый аспект
Проблем с проходом пульсирующей чёрной дыры не возникло: она, как и положено по расписанию, в данный момент была совершенно стабильна. Правда, Фрэнк ещё за полчаса до перехода начал бормотать молитвы, - или что-то очень на них похожее, где соединялись интерлингва, итальянский, латынь, а также Первая Полуось со Святым Байтом и Мадонной, - и заткнулся только тогда, когда в обзорных экранах показалась двойная звезда, знаменующая, что «Сигурэ» вышел из чёрной дыры, и даже там, где планировалось.
Станция гашения тут присоседилась к четвёртой планете звёздного дуэта. А переход из-за особенностей системы вывел их далеко от её центра. Так что лететь до гасилки предстояло больше девяти часов. А потом от неё для следующего прыжка – всего три. Что поделаешь, бывают и такие системы. Ассиметричные.
Девять часов – длинный перегон. И хоть бы ночь была, тогда можно было бы со спокойным сердцем включить автопилот и уйти спать. Ну, возможно, оставив за пультом одного вахтенного, хотя этот район считался спокойным. Но ложиться спать через несколько часов после подъёма – это чересчур даже для хаотичного режима дня бывших пиратов.
Клипса интеркома скучающего в рубке Винни внезапно ожила, хорошо поставленным голосом доктора Мелье попросив:
- Винсент, загляните, пожалуйста, на пару минут в медотсек. Если вас не затруднит.
- Есть, мэм, - фыркнул пилот. Ничем важным он занят не был, если, конечно, не считать таковым попытки разобрать, где у свернувшегося клубком Петровича голова, а где… противоположная часть тела. – А что случилось?
- Ничего. Просто я, наконец, внимательно изучила медицинские карты экипажа и провела кое-какие подсчёты.
Фраза звучала не слишком обнадёживающе, так что дверь в медотсек Винни открывал, уже изрядно насторожившись. Что ещё такого придумала Сэм и чем это чревато? Доктор сидела за рабочим столом, положив перед собой планшет и блокнот.
- Садитесь, - дружелюбно кивнула она посетителю. Не прорывайся в её голосе профессиональные нотки – было бы совсем хорошо. – Я кое-что посчитала… и хотела бы, чтобы вы посмотрели, права ли я. Собственно, вот.
Саманта передала Винни планшет, на экране которого он с некоторым удивлением увидел программу-календарь. Соответствие двух календарей: внутрикорабельного и… Джемини-5? Пилот некоторое время соображал, что бы это могло значить. Потом, рассмотрев дату второго, соответствующую сегодняшнему числу по корабельному, начал что-то понимать.
- Задница, - коротко охарактеризовал он сложившуюся ситуацию. После того, как «Сигурэ» вернулся в ряды полицейского флота, внутрикорабельный календарь был приведён в соответствие с тем, по которому работал их отдел. Экипаж об этом регулярно забывал. И путался в датах.
- Я бы вас попросила, Винсент. К тому же, это вовсе не то, что вы сказали, а всего лишь день рождения капитана.
- Всего лишь? Мы про него забыли, все!
- То есть, я не ошиблась в пересчёте? – дотошно уточнила Сэм.
- Не ошиблась. Что будем делать?
- Теперь – соберём всех остальных. Надо и с ними поделиться этой… новостью.
Пауза перед последним словом была как раз достаточной, чтобы Винни про себя успел вставить туда другое выражение, которое так не понравилось доктору чуть раньше.
«Всех» Сэм созвала по личным каналам интеркома, причём не в медотсек, который плохо подходил для проведения собраний, а в кают-компанию. Благо, капитан как сидел на момент ухода Винни в рубке, то ли медитируя, то ли слушая музыку, то ли просто задремав в своём кресле – так и продолжал сидеть. Вместе с Джилл появилась Полина, которая, услышав от приятельницы про день рождения Роджера, остаться в стороне просто не могла.
Наконец, компания «заговорщиков» собралась вокруг стола (к сожалению, стратегические планы, карты местности и прочие полезные вещи на нём разложены не были…). Винни по собственной инициативе занял позицию у двери: караулить Роджера.
- Какие будут предложения, дамы и господа? – доктор, кто бы сомневался, взяла на себя роль председателя собрания. – Как вы вообще обычно отмечаете дни рождения?
- Ну… год назад на день рождения капитана была перестрелка с лёгким крейсером, и Винни чуть не разбил «невидимку», - вспомнила Джилл. Ещё бы не вспомнила: кто потом реанимировал бедный катер?
- А два года назад вы в баре подрались с теми руанскими громилами, - внёс свою лепту Фрэнк.
- Ты ещё вспомни, как Джилл гравитатор чинила… - хмыкнул Винни. Положительных эмоций упомянутый хакером эпизод не вызывал совершенно.
- Тогда его ещё можно было починить, - ностальгически вздохнула Мисс Отвёртка. То, что она встретила своё двадцатидвухлетие в техническом тоннеле в обществе инструментов, тестеров и мини-генератора, причём в такой позе, что Камасутра отдыхает, её ничуть не огорчало.
- Я не думаю, что эти эпизоды стоит принимать за образец, - Саманта чуть нахмурилась, намекая, что погружаться в воспоминания о «пиратском» периоде корвета сейчас будет несколько неуместно. К тому же, иногда ей казалось, что товарищи по команде во время той «операции по внедрению» слишком уж увлеклись… соответствием образу. - У кого-нибудь есть конструктивные предложения?
- У меня есть вопрос, - сразу отреагировал Винни. - Что насчёт подарка?
- Вот долетим до станции… - начал Фрэнк, но пилот тут же его перебил:
- Ага, после полуночи. Можно подумать, ты расчёты курса не видел.
Вообще-то хакер не только видел, но даже принимал в них участие. Но то ли выбросил информацию из головы, как ненужную, то ли просто не подумал… Однако после того, как ему об этом напомнили, спорить не стал.
- Хорошо, - видя, что никаких конкретных идеей она от товарищей не дождётся, Сэм взяла планирование в свои руки. Благо, мысли по этому поводу у неё были. – На мой взгляд, есть три аспекта, на которые нужно обратить внимание. Как правильно заметил Винсент, подарок. А также праздничный стол и внешний вид кают-компании: ей не помешает уборка.
- Четыре, - робко добавила Джилл, будто с трудом удерживаясь от того, чтобы не тянуть руку, как примерная школьница на уроке. – Надо, чтобы кто-то отвлёк капитана, а то ведь он наверняка заметит, пока мы со всем этим будем возиться.
- Я, конечно, могу поговорить с ним пару часов о материальной ответственности, необходимости регулярных медосмотров и тонкостях общения с отделом снабжения… - задумчиво предположила Саманта.
- Но сомневаюсь, что у него будет хорошее настроение, если ты будешь два часа иметь ему мозг.
- Винсент!
- Совершать церебральное изнасилование, - шепотом подсказал Фрэнк. Винни хмыкнул:
- В общем, не вариант.
После этого все четверо полицейских почему-то посмотрели на Полину, тихо и скромно пристроившуюся на диване. В обсуждении девушка участия не принимала: опасалась, что её идеи доктору Мелье покажутся глупыми. Или, что ещё хуже - не покажутся, зато потом их таковыми посчитает Роджер. Да и в том, что стоит привносить на «Сигурэ» мозгоедское лёгкое сумасшествие, она сомневалась.
- Я? – удивилась Полина. – Почему?
- Потому что всех нас Роджер знает и поймёт, что что-то тут не так. А ты на борту недавно, и вообще в гостях… наверняка у тебя найдётся, что спросить у кэпа. Фильм там какой-нибудь посмотрите.
«И вообще он тебе цветы дарил» читалось в тоне пилота очень неотчётливо – но всё-таки читалось. Полина, к счастью для себя, этот оттенок не уловила. А то, пожалуй, немедленно отказалась бы участвовать в «заговоре». Подаренные цветы, хоть и не пережили второй атаки Петровича, но до сих пор повергали её в смесь недоумения и смущения. Хотелось, - хоть самой себе можно признаться, что всё-таки хотелось, - посчитать их знаком внимания, только вот, судя по словам и действиям капитана Сакаи, это скорее был жест учтивости в отношении гостьи корабля. Может быть, извинение за то, что они упустили лайнер, хотя уж в этом-то его вины не было.
- Полагаю, Винсент прав. Полина, вы можете за это взяться?
- Пожалуйста! – добавила Джилл, смутно подозревая, что, если зоолог откажется, то на амбразуру бросят её.
Что оказалось решающим, «пожалуйста» механика, обращение на «вы» Саманты, от которого Полина окончательно растерялась, или неоднозначные мысли по поводу капитана, неизвестно. Но она согласилась.
Четвёртый «аспект» решился. Но оставались ещё и первые три…
Минут десять космокопы вдохновенно перебирали варианты для первого пункта – подарка. Идеи получались самые разнообразные, от смешных до почти похабных (нетрудно догадаться, кто отличился, и что ему на это сказала Сэм), но роднило их одно: они были либо неудачными, либо труднореализуемыми. Полина предложила пожертвовать последнюю оставшуюся от её запасов шоколадку, и предложение даже приняли – но этого явно было недостаточно.
- Как капитан относится к алкоголю? – уточнила доктор, вызвав этим пару недоумённых взглядов.
- Ну… как нормальный мужик. Иногда употребляет, до неадеквата не напивается, - немного удивлённо отозвался Винни, про себя добавив «без веской причины».
- Вспомнить, что ли, лабораторную юность, - это явно была просто мысль вслух. Потом Саманта сказала, уже обращаясь ко всем: - Я попробую решить вопрос подарка.
- Как? – не мог не полюбопытствовать Фрэнк.
- Нецелевое применение медицинского оборудования, - загадочно улыбнулась женщина. И больше ничего так и не объяснила, тут же переведя разговор на два оставшихся пункта: готовку и уборку.
- Винсент, займётесь? – спросила она у пилота, кивая в сторону камбуза.
- Займусь, - Винни согласился с совершенно философским спокойствием. Он уже и так догадывался, кому придётся торчать у плиты, и даже немного порылся в комме на предмет осуществимых в корабельных условиях рецептов. – Мне понадобится… часа три, пожалуй.
Полина тут же расстроено сообщила, что она, конечно, попытается заболтать Роджера (как конкретно – придумать всё никак не получалось, что расстраивало её ещё больше), но три часа – это уж очень много. И она ни за что не ручается. И вообще, может, не надо?
- Ладно, - пожалел девушку пилот, - уточняю вводную: два часа и Фрэнк.
- А что сразу Фрэнк?!
- Методом исключения, - Винни невозмутимо пожал плечами. – Больше некого.
- Неправда, есть ещё и… - хакер про себя перебрал варианты и закончил в итоге совсем неуверенно: - Джилл?
Мисс Отвёртка посмотрела на него чистыми и невинными синими глазами, в которых без труда читалась возможная судьба продуктов, которые попадут ей в руки. Никакого злого умысла! Просто оно всегда так получалось. Само.
Тем же методом приведение кают-компании в праздничный вид досталось механику. Реализация «коварного плана» началась.
Оказавшись на камбузе, Винни первым делом начал перебирать содержимое ящиков стола. Через пару минут поиски увенчались успехом: он обнаружил косынку. Ярко-лимонного цвета. В белый горошек. И, отряхнув её то ли от муки, то ли от пыли, сунул Фрэнку с кратким указанием:
- Волосы подвяжи.
Пока тот соображал, стоит это распоряжение того, чтобы возмущаться, или нет, пилот положил свой комм на стол и спроецировал на стенку страницу с нужными рецептами.
- Готовить будем вот это, - сообщил он напарнику.
- И что тебе от меня надо? – настороженно уточнил хакер, наконец, определившись с тем, что на косынку он таки согласен. После того, что с ним пару дней назад сотворили девицы, тряпка в горошек уже не казалась особо страшной. Хотя, если Винни что-нибудь скажет по поводу нелепого внешнего вида…
- Картошку будешь чистить.
- Винни, иди нафиг, не буду я ничего!.. Merda, дурацкие у тебя шутки. Картошки в кладовой нет и не было.
- А жаль, - усмехнулся Винни. – Так, для начала сходишь и принесёшь из морозильной камеры…
Фрэнк тут же запустил на комме диктофон, справедливо полагая, что может и не запомнить весь список. А что-нибудь перепутать было бы… неблагоразумно.
Джилл, пять минут поразгоняв пыль по углам, занялась украшением помещения: в данный момент она плела из проводов и светодиодов цветочки. Первые два кадавра уже красовались в вазе посреди стола; параллельно механик раздумывала, удастся ли спрятать внутрь вазы блок питания, чтобы цветочки ещё и светились. Правда, это идеей она пока разумно ни с кем не поделилась.
Из камбуза доносился то шум воды, то дребезжание посуды, то заковыристая ругань на итальянском. Мисс Отвёртке это совершенно не мешало: она полностью погрузилась в творческий процесс. Правда, когда к её ногам подкатилась банка рыбных консервов, а потом Винни пришёл её забирать, всё-таки очнулась и задала очень животрепещущий вопрос:
- А тортик вы делаете? Чтобы со свечками!
- У нас есть свечки? – удивился Фрэнк, высунувшись из камбуза. Вообще-то консерва сбежала от него и нужна была ему, а не пилоту, но тому оказалось ближе за ней идти. И вообще, выбираться мимо Винни из дальнего угла, где он тихо-мирно нарезал ингредиенты, хакеру было неудобно.
- Нет, - Винни, подняв банку, пару секунд подумал, не кинуть ли её навигатору – но с сожалением заключил, что тот ни за что не поймает. Разве что лбом. В медотсек его потом отправлять - нет, лучше обойтись без этого. Кстати, о медотсеке... Пилот вызвал по интеркому Саманту:
- Сэм, у тебя свечки есть? Для торта – Джилл тут вспомнила.
На заднем плане что-то подозрительно шипело и булькало. Пожалуй, он не хотел знать, чем именно занята доктор. Ответила она с небольшой задержкой:
- Есть. Но они вам не подойдут.
- Почему?
- Винсент, вам напомнить назначение медицинских свечей? А также – хм, скажем так, место применения?
И назначение, и место Винни вспомнил сам. И тему решил не развивать.
К сожалению, от кают-компании до рубки было недалеко. Так что за полминуты, пока Полина добиралась до места выполнения «ответственного задания», ничего нового по поводу того, как именно надо действовать, она сочинить не смогла. В голове вообще было практически пусто, не считая мысли о том, что про неё подумает Роджер, если она придёт к нему с какими-то дурацкими вопросами. Только бы не то, что она с ним заигрывает! Тогда уж правда только умереть от стыда…
В рубке Петрович спал, свернувшись в клубок вокруг жёрдочки, а капитан – в своём кресле. По крайней мере, казалось, что спал; но, однако, стоило девушке войти в помещение и остановиться перед одним из обзорных экранов, как он удивился вслух:
- Полина? Ты что тут делаешь?
До сих пор она сюда почти не заходила: только тогда, когда догоняли, - и упустили, - лайнер. В общем-то, и правильно: пассажирам в рубке не место.
- Ваши… - Полина чуть не сказала «мозгоеды», но успела поправиться: - Ваш экипаж в кают-компании чем-то занят, меня попросили выйти, - ничего лучше, чем почти-правда, она не придумала.
- Вот паршивцы! И не стыдно? – искренне возмутился Роджер. – Я им сейчас…
- Нет-нет, не надо! – девушка торопливо замахала руками, понимая, что её так и не выстроенный план по забалтыванию Роджера рассыпается, не успев начаться. – Я на них совсем не обиделась, и вполне могу посидеть тут или в каюте! И… - в голову упорно лезли одни глупости, но, наконец, удалось вспомнить что-то внятное: - Я давно хотела спросить, а как на «Сигурэ» оказался Петрович? Древесные ёжики – достаточно редкий эндемический вид, и, насколько я помню, их даже вывозить за пределы Ниагары нельзя. Расскажете? Если, конечно, вы не заняты.
Роджер был занят. Уже час как пытался разобраться, какие именно изменения были внесены в последнюю редакцию «Правил внутреннего распорядка» по сравнению с предыдущей. И это ему, если честно, уже изрядно надоело. Получалось такое «занят», которое очень легко преобразуется «ну, не очень занят, можно и перерыв сделать». Так что, без особых угрызений совести свернув вирт-окно с документом, он начал рассказывать:
- Петрович попал сюда вместе со мной. Ты права, ёжиков нельзя вывозить с Ниагары без кучи разрешений и справок. Он оказался в таможенном конфискате, и мне его сперва подсунули «на пару дней, присмотреть». А потом так и не пристроили никуда, он у меня и прижился.
- Ой, это почти как в фильме «Тополиный пух», - Полине даже не пришлось ничего спешно сочинять, этот фильм она очень любила, а ситуация была правда слегка похожая. - Вы смотрели? Там полицейскому нужно было присмотреть за зверёнышем, который получался как бы свидетелем ограбления, а в конце оказалось, что это не зверёныш, а ребёнок шерианки, которая там работала, только он ещё не перелинял…
Судя по выражению лица Роджера, фильм он не смотрел, а из изложения мало что понял: сейчас Полина от волнения уподобилась в манере речи Джилл, когда та увлекалась рассказом о какой-нибудь технической новинке.
- А хотите, посмотрим? – с отчаянной решимостью предложила девушка, вспомнив совет Винни насчёт «посмотреть фильм». Стоит ли следовать советам пилота «Сигурэ» - это отдельный вопрос, но сейчас она им не задавалась. – Это комедия, очень милая и смешная. У меня в комме она сохранена.
Роджера, на самом деле, уже очень утомила попытка понять, где в шестидесяти пяти страницах правил внутреннего распорядка скрываются две строчки изменений. Так что он согласился. Не уподобляться же своим балбесам, выгнавшим девушку из кают-компании, не выгонять же её ещё и из рубки? А без какого-то конкретного занятия или темы для разговора, как он подозревал, молчание могло получиться весьма неловким.
Для кинопросмотров рубка военного корабля подходила мало: взаиморасположение экранов и кресел с этой точки зрения никуда не годилось. Роджер уступил Полине своё кресло, а сам, - после некоторых сомнений, - присел на подлокотник, опираясь на спинку и надеясь, что подлокотник не повторит судьбу навигаторского. Были здесь, конечно, ещё штатные места пилота и навигатора… вот только объясняться с Винни, когда тому понадобится доступ к пульту, было неохота.
Ошибочность своего решения он осознал, когда поймал себя на том, что половину времени смотрит не на экран, а на пушистую каштановую макушку девушки. Кроме макушки, с такого ракурса ничего особо и не было видно; да и хорошо, что не было. Заглядывать в декольте было бы уже совершенно неуместно! Но зоолог, по счастью, была одета в бадлон с очень скромным вырезом.
Уже прошли длинные начальные титры, и даже начал раскручиваться сюжет, а Полину всё занимала мысль: «Вот зачем он сел на подлокотник?» Потому что приходилось бороться с желанием откинуться на оказавшееся провокационно близко плечо. Хорошо, что фильм действительно входил в число её любимых: ей всё-таки удалось увлечься происходящим на экране и задвинуть подальше неуместные порывы.
Киношная шерианка, временами очень напоминающая Роджеру одну… коллегу, принадлежащую к этой расе, как раз пыталась посредством всех четырёх рук, бластера (незаряженного) и второго хвоста объяснить главному герою, что с ним будет, если он немедленно не вернёт её ребёнка, когда раздался сигнал интеркома. Полина тут же поставила фильм на паузу. Роджер тронул клипсу, принимая вызов.
- Кэп?
- Да, Винни? – без особой радости отозвался Роджер. Во-первых, интонации пилота заставляли заподозрить, что кто-то что-то натворил, и капитану придётся с этим разбираться. Во-вторых, ему не хотелось отвлекаться от П… то есть, от фильма, разумеется!
- Загляни в кают-компанию.
- Это срочно?
- Вроде того. Кэп, тебе только по коридору пройти – не ленись!
Что бы пилот понимал в лени…
- Ладно, сейчас буду, - вздохнул Роджер. Что бы экипаж там ни учинил – с этим лучше разобраться поскорее, пока ситуация не успела усугубиться. – Полина, извини… надеюсь, я не надолго.
- Я тоже схожу, - вскочила с кресла девушка. Он посмотрел на неё с удивлением, и она, чуть запинаясь, объяснила: - Ну, чтобы сразу понять, надолго вы там или нет.
- Хорошо, - возражать причин не было. Роджер еле заметно улыбнулся. А когда они уже подходили к кают-компании, добавил: - И, может, всё-таки на «ты»? Я тебя старше всего на четыре года.
- На пять, - машинально поправила Полина. – Ой.
Однако то, что она лучше его самого помнит, что ему сегодня стало двадцать восемь, Роджер не успел даже осознать. Слишком уж… неожиданным оказалось увиденное. Во-первых, в кают-компании обнаружился весь экипаж. Во-вторых, обстановка приобрела ещё больший сюрреализм за счёт странного техногенного, - но однозначно праздничного, - декора: светящиеся мертвенным голубым светом «цветочки» в вазе производили незабываемое впечатление. Те, что не светились, впрочем, тоже были весьма хороши. В-третьих, на столе лежала скатерть. Белая. При ближайшем рассмотрении она оказалась бы простынёй из медотсека, но присматриваться капитан не стал. В-четвёртых, стол был накрыт, опять же, явно к празднику.
Значит, Полина его отвлекала, пока эти оболтусы готовили празднование его дня рождения? Эта мысль сложилась в голове Роджера достаточно быстро, несмотря на то, что раньше за экипажем привычки к подобным… мероприятиям замечено не было. Впрочем, и возможности-то не было, если подумать. Когда какие-то нехорошие люди пытаются превратить корабль в дуршлаг, немного не до выпекания тортиков (торт на столе тоже был – даже с воткнутой в верхушку кривоватой электрической свечкой).
Интриганы, чтоб их. Можно было догадаться, кто это организовал, хоть Саманта и выглядела совершенно невозмутимо.
- С Днём рождения, капитан! – хоровой вопль чувствительно ударил по ушам, и Роджер, всё ещё слегка ошалевший от такого поворота событий, не смог удержаться от улыбки при взгляде на свой на удивление дружный сейчас экипаж.
Только всё-таки было обидно. Что Полина просто отвлекала.
«Сигурэ». Возвращение строптивой
Разглядывая медленно дрейфующий в полупрозрачной зеленоватой жидкости изюм (ополовиненная вчера бутылка с подарком пока красовалась на тумбочке, хотя, пожалуй, стоило её убрать до следующих командных посиделок), Роджер сожалел о том, что не пригласил Полину на танец.
В некоторый момент празднования кто-то, - уже и не вспомнить, кто, - предложил включить музыку. Выбор предоставили имениннику, и он, памятуя про недавние «баталии», остановился на максимально нейтральном варианте: классике докосмической эпохи. Уж чего, а этого у Сэм оказалось полно.
Причём половина мелодий была танцевальной. Вальсы, полонезы, мазурки, кадрили и прочие вещи со страшными названиями, встречающимися только в исторических книгах и на очень официозных аристократических приёмах.
В жизни Саманты «очень официозные приёмы», похоже, бывали не раз. По крайней мере, вальс она танцевать умела и даже любила. Что, впрочем, ничуть никого не удивило.
А вот то, что Винни (если его потормошить и поуговаривать) тоже умеет – это уже было достаточно неожиданно. Правда, в паре с Сэм, которая выше его на полголовы, он смотрелся достаточно смешно, но от хихиканья удержался даже Фрэнк. Сосредоточенно-задумчивое выражение лица пилота явно наводило на мысли о том, что может приключиться с тем, кто будет смеяться. Например, его могут сдать доктору «на опыты».
Полина, кстати, вызвалась сама, и тут уже Саманта взяла на себя роль кавалера. Роджер задумался, не «отбить» ли у неё даму – но думал слишком долго. Вскоре о том, что «вальс – это романтично», вспомнила Джилл. И тоже решила поучаствовать. Правда, чего романтичного в том, чтобы танцевать с Полиной, - Джилл танцевать с Полиной, в смысле, у него-то были другие соображения по этому поводу, - он в упор не понимал. И ещё более не понимал, зачем там Петрович. И ладно бы только это, но Винни, понаблюдав за девушками, пригласил на танец Фрэнка и потом бессовестно ржал над подавившимся куском торта хакером.
Экипаж, как всегда, успешно справился с сотворением бардака из ничего – и Роджер так и не решился предложить Полине потанцевать. Хотя, может, и хорошо, что не решился. Всё-таки с вальсом он последний раз имел дело на выпускном в Академии.
Видят предки, валяться на койке, предаваясь сожалениям о несделанном, было глупо. Но, увы, действовать не глупо у него получалось далеко не всегда. Особенно в последнее время. В общении с одним конкретным человеком.
Пожалуй, стоило порадоваться тому, что до достижения цели полёта, - если не случится ещё какой-нибудь накладки, - осталось совсем немного. Только вот не получалось.
Связь с круизным лайнером «Пенелопа» была установлена ровно в три часа пополудни, в двух часах лёта от невыразительной серой планетки с говорящим названием Хмарь.
Капитан «Пенелопы» оказался худ, уныл лицом и высокомерен. Причём последнее неведомым образом стало ясно сразу после включения видеосвязи – ещё до того, как он начал говорить. А если у кого-то по причине веры в лучшее и оставались сомнения по поводу характера этого человека, то он развеял их первой же возмущённой фразой:
- По какому праву вы задерживаете движение моего корабля?
Ни поздороваться, ни представиться - и не подумал. Да и тон однозначно демонстрировал, что космокопов тут не любят, не ценят и не уважают. И даже, что особенно жаль, не боятся.
Надежды на то, что удастся решить вопрос с возвращением кошки к взаимному удовлетворению, стремительно таяли. Что ж, если так - Роджер собирался принимать во внимание исключительно удовлетворение экипажа «Сигурэ».
- Добрый день. Позвольте представиться: капитан полицейского корвета «Сигурэ», Роджер Сакаи, - отчеканил он с тем вроде бы безразличным, но, в то же время, неуловимо неприятным выражением лица, которое заставляет людей непроизвольно задуматься, а заплатили ли они налоги. – На борту вашего лайнера по стечению обстоятельств оказалось лабораторное животное, которое необходимо вернуть в руки исследователей.
Мысль насчёт «лабораторного животного» пришла ему в голову вчера, после третьей рюмки Самантиной настойки. Нужно же оправдать перед посторонними людьми то, что полиция разыскивает какую-то там кошку? А если представить её результатом научного эксперимента – то, глядишь, эти самые «посторонние» проникнутся серьёзностью ситуации.
Пожалуй, проступающее на лице капитана «Пенелопы» опасение Роджер встретил с искренним злорадством. Тот, тем временем, переспросил:
- Лабораторное… животное? Надеюсь, оно не опасно? – в голосе снова прорезались нотки «мне все должны». В данном случае, видимо, обеспечить безопасность лайнера и пассажиров от очередного детища безумных учёных.
К счастью, Фрэнк, которого явно тянуло что-нибудь ляпнуть насчёт опасности, был вне поля зрения камеры и под присмотром. А Роджер удержался от ребяческого желания поиздеваться над гражданским коллегой (это, в конце концов, не самое достойное поведение). Хотя тот, со своим высокомерием, нарывался.
- Нет. Животное не представляет опасности для людей. На данный момент, - выразительно добавил он. - И я настаиваю на том, чтобы немедленно забрать его. С этим какие-то проблемы, капитан?..
- Малкович, - по инерции представился пенелопец. – Что за животное вы имеете в виду?
- Сиамскую кошку. Белого цвета, с пойнтами на морде, глаза – голубые, - Роджер незаметно подсмотрел в шпаргалку от Полины в углу вирт-окна. Сам он по поводу мозгоедской кошки мог сказать только «ну, светлая какая-то». – Она попала на ваше судно на Йотунхейме. С вашего позволения, - «которого, на самом деле, никто не спрашивает: для обыска общественных помещений корабля у меня хватает полномочий и без ордера», - мы сейчас поднимемся к вам на борт, чтобы найти и забрать её. Надеюсь на содействие вашей команды в поисках. У вас есть какие-то вопросы?
Не возражения, вопросы. А главный фокус в том, чтобы произнести последнюю фразу так, чтобы стало ясно: лучше, чтобы их не было. И ему это удалось: как-никак, опыт. Капитан Малкович хоть и помрачнел, по ограничился кратким нелюбезным:
- Ждём вашего прибытия.
Как только видеосвязь завершилась, Фрэнк продемонстрировал в сторону погасшего экрана неприличный жест и буркнул: «Что, съел?». Малкович не понравился ему с первого взгляда. Впрочем, хакеру много кто не нравился.
- Отставить хамство, - шикнул на него Роджер, возражающий не именно против неуважения к капитану «Пенелопы» - просто против неуставной болтовни в момент, когда он сам пытается думать. - Со мной пойдут… Во-первых, Саманта.
- Не выйдет, она в душ ушла, - проинформировал капитана Винни.
Вот уж действительно – «не выйдет». Имея волосы длиной почти до пояса, привычку всё делать тщательно, а также следить за собой, душ доктор обычно занимала минимум на два часа, а чаще и вовсе на три. А потом ещё долго сушила волосы. И так - два раза в неделю. Почти по расписанию.
Роджер вздохнул.
- Тогда, Винни, ты.
- В бронескаф снаряжаться? – деловито осведомился пилот.
От несолидного «этого ещё не хватало!» Сакаи с трудом, но удержался. Сказал с нажимом:
- В этом нет необходимости. Только приведи форму в порядок, - и, отдав такое распоряжение, задумался, в должном ли состоянии его собственная форма? Всё-таки во время дальнего патрулирования, и, тем более, таких вот неформальных его частей, о полном соответствии внешнего вида уставу иногда забываешь. А всякие свисающие с рукавов нитки не способствуют созданию образа сурового космокопа.
- А я? – робко спросила Полина, видя, что на Винни перечисление участников «похода» закончилось.
- А ты – гражданское лицо, - рассеяно отозвался Роджер, незаметно ощупывающий края рукавов на предмет распустившихся швов. Потом вспомнил вообразившуюся ещё на борту «Мозгоеда» сценку «Винни охотится на кошку», и, хотя бронескаф из уравнения уже был исключён, решил, что взять на лайнер зоолога – не худшая мысль. Из-за этого ведь, на самом деле, она и полетела с ними: добывать кошку. – Через десять минут – у шлюза. В максимально официальном виде. Чтобы эти господа сразу поняли, что ты – дипломированный специалист!
- …по беглым кошкам, - тихо хихикнул Фрэнк.
- По кошкам – в том числе, - не поддержал шутку Роджер. – Так что сочини ещё драматическую историю о том, как Котька сбежала из лаборатории…
История, впрочем, не понадобилась. Двое полицейских с табельными бластерами в кобурах и одетая в чёрное девушка с напряжённым выражением лица (Полина очень старалась не захихикать: байка про бегство Котьки придумалась отнюдь не драматическая), представившаяся биологом, произвели впечатление. Даже на капитана Малковича, и он, морщась так, будто откусил половину лимона и очень старается это скрыть, роздал своему экипажу соответствующие инструкции.
Правда, найти Котьку оказалось не так-то просто. Даже на небольшом «Космическом мозгоеде» она умудрялась успешно прятаться, а тут в её распоряжении оказался целый лайнер! Бассейн, рестораны, кинотеатр, тренажёрный зал, оранжерея – всё, как сказано в рекламном буклете.
Где-то после получаса поисков Роджер, наконец, додумался дать объявление по громкой связи.
И это возымело эффект. Правда, не совсем тот, который ожидалось, но возымело. Скучающие во время длинного перелёта туристы включились в поиски кошки. Особенно усердствовали дети (в том числе "похитительница" Котьки, которая, как поняла Полина из её картавой болтовни, с первого дня кошку больше не видела...) и некоторые пенсионеры.
Котьку настигли в оранжерее, после чего Роджер тут же разогнал всех гражданских (официально – чтобы они не нервировали животное, на самом деле – чтобы не раздражали его самого и не лезли с советами). Несчастная кошка, проявив чудеса эквилибристики, вскарабкалась на высоту нескольких метров по чешуйчатому стеблю какого-то экзотического папоротника… и там и угнездилась. Из вредности или из неспособности слезть – неизвестно.
- Котенька, иди ко мне! – Полина, подобравшись к «папоротнику» (в процессе пострадали растущие под ним мелкие жёлтые цветочки, судя по табличке – реликтовые), протянула к кошке руки. Котька призыв не оценила, откликнувшись только неблагозвучным мявом. – Котька, слезай! – повторила девушка. Кошка снова мявкнула. Разговор явно не клеился.
- Может, я её собью из бластера? – шёпотом спросил Винни у Роджера. Однако шёпот услышала и Полина. И тут же попыталась испепелить пилота взглядом, так что он торопливо поправился: - Ну, ветку, на которой она сидит, отстрелю. Она не толстая, одного выстрела хватит. Максимум – двух.
Идею, к большому его недоумению, не оценили и в таком виде.
Потом Полина пыталась подманить Котьку на еду, за которой, войдя в роль «сотрудницы правительственной лаборатории», послала первого попавшегося стюарда.
Потом уговаривать кошку начал Роджер. Судя по страдальческим ноткам, прорывающимся в мяуканье, спуститься на призывы «такого мужчины» она была не против – вот только не могла. Извечная кошачья проблема.
Потом Винни предложил потрясти папоротник: авось сама свалится. И снова не нашёл у товарищей понимания.
А потом кто-то из экипажа лайнера сообразил отыскать и притащить стремянку. И Роджер, про себя упрашивая духов предков не дать ему рухнуть с шатающейся конструкции, сумел дотянуться до Котьки, уже просто свисающей с ветки переспелой грушей. На руках своего спасителя она устроилась с довольным мурлыканьем (от всей души заляпав его одежду соком-смолой с лап). Похоже, не только Маша питала слабость к мужчинам в капитанской форме…
- Эх ты, изменница. А как же Станислав Федотович? – укоризненно посмотрела на неё Полина. Забрать кошку у Роджера она не решалась: а вдруг опять удерёт? Сидит спокойно – и слава богу.
Котька в ответ изобразила «он был слишком холоден, и я его разлюбила!» безо всяких признаков раскаяния.
Капитан Малкович, похоже, был очень рад выпроводить этих странных полицейских. Сами полицейские возвращению на борт родного «Сигурэ» радовались не менее.
Когда за ними закрылись створки шлюза, Полина, которая на борту лайнера прилагала огромные усилия, чтобы вести себя сдержано, тут же восторженно завопила: «Котенька!» и кинулась обниматься. В первую очередь, конечно, с кошкой – вот только та сидела на руках у Роджера, так что ему тоже досталось. Если точнее, она обняла его вместе с Котькой, потому что отдельно не вышло.
Однако кошка, оказавшись притиснутой к мягкой девичьей груди, совершенно это не оценила (ничего она не понимает в жизни…). И решила, что пора менять диспозицию: издав пронзительный мяв, вырвалась из ставших слишком тесными объятий. Вверх – это было единственное однозначно доступное направление. Оставила на щеке Роджера глубокую царапину, соскочила с его плеча, увернулась от дёрнувшегося её схватить Винни и пронеслась между начавших открываться внутренних створок шлюза. Только хвост мелькнул.
Полине понадобилась пара секунд, чтобы осознать, что она обнимает Роджера уже без повода в виде кошки. Не то, чтобы эта мысль была ей неприятна… и именно поэтому она, покраснев, тут же отодвинулась на «приличное» расстояние.
Пока капитан отходил от столь быстрой смены событий, Винни уже скомандовал по интеркому начало охоты на Котьку. Правда, дамам не стоит слышать, куда его сперва послал Фрэнк.
Роджер слегка недоумённым жестом провёл пальцем по щеке.
- Она тебя оцарапала! Вот поганка, – ещё больше смутилась за нехорошее поведение питомицы Полина. Впрочем, у неё тут же включился режим медсестры: - Так, надо продезинфицировать.
- Не надо, это же просто царапина.
- Надо, - упёрлась девушка. – Сходи в медотсек к Саманте.
- Из-за такой ерунды?.. Не стоит.
- Это займёт пять минут, разве тебе трудно?
- Сэм всё равно наверняка ещё в душевой. Полина, это правда мелочь…
- Ну что ты как маленький! Кошачьи царапины могут воспалиться. Пойдём, я сама всё сделаю. Это не больно, честное слово!
От того, что с ним начали говорить, как с капризным ребёнком (и было впечатление, что в данный момент правда таковым считали!), Роджер временно впал в прострацию. И позволил утащить себя в сторону медотсека.
Полина, похоже, полностью вошла в роль «доброй медсестры», причём – из детского садика. Подула на царапину, промокнула её ваткой, очень аккуратно и бережно смазала антисептическим гелем… Роджер чувствовал себя полным дураком – но, если честно, очень довольным дураком. Девушка заклеила обработанную ранку:
- Ну вот, уже не болит, - и быстро коснулась губами его щеки. Поверх пластыря. В основном.
- Да оно и так не… - Роджер запнулся, потому что из-за своей детской выходки Полина оказалась на провокационно близком расстоянии. На пару секунд стало безумно стыдно посетивших голову мыслей, но мысли в данном случае уже не могли предотвратить действия. И, выдохнув полушепотом: – Полли, извини, но я не железный, - он её поцеловал. Не так, как она только что – наивно-целомудренно, в щеку, - а в губы, как взрослый и даже слегка испорченный мальчик.
«Дурацкое извинение, и сам ты, Роджер Сакаи, дурак…» - отчасти он ждал возмущённой пощечины, отчасти – просто наслаждался моментом. На самом деле, извиняться перед девушкой, прежде чем её поцеловать – это надо было додуматься. А глупость, как известно, наказуема.
На пару секунд Полина замерла испуганным зверьком, удивлённо распахнув глаза. А потом зажмурилась – и ответила на поцелуй. Пока этот… потомок самураев не передумал.
Как ни странно, сколько она ни думала о Роджере, и даже в романтическом ключе, - но поцелуй почему-то не воображала ни разу. Может, не хотела расстраивать себя несбыточным?..
А несбыточное оказалось… таким. Неожиданным. С запахом антисептического геля и смолы «папоротника». Со смесью удивления и смущения. С чувством, что она узнаёт то, о чём ей знать не положено: что губы у Роджера тёплые и сухие, кажущиеся даже немного обветренными (не с йотунхемских морозов ведь? многовато прошло времени), что у него то ли маловато опыта, то ли этот опыт подзабылся, и целуется он не очень умело. Впрочем, судя по тому, что неловкость быстро исчезала, ему просто стоило освежить в памяти нужные навыки. И тут Полина была совсем не против помочь.
Она даже обняла его первой, прижавшись ближе уже без всякого повода в лице (морде) Котьки – пожалуй, сейчас повод был гораздо лучше. Весомей. Ей действительно хотелось это сделать. Роджер обнял её в ответ, и уже почти не хватало дыхания, теряющегося в нежных и требовательных касаниях губ…
- Средства для контрацепции – в третьем от входа шкафчике, слева на верхней полке, - Саманта, одетая в белый банный халат, остановилась у приоткрытой двери медотсека. И, сообщив всё, что считала нужным, захлопнула её.
Роджер осознал, что сдержать данное себе слово всё-таки не удалось. Впрочем, сейчас это его мало волновало. Гораздо важнее было быстро объяснить залившейся краской и отодвинувшейся от него Полине, что он вовсе не относится к тому типу мужчин, которые считают нужным после первого поцелуя сразу переходить к тому, для чего нужны означенные Самантой средства.
Название: Месяц март
Автор: Helga_Mareritt
Бета: нет, не было
Рейтинг: R
Персонажи, пейринг: Роджер/Полина, Дэн/Тед, прочие члены экипажей КМ и "Сигурэ"
Жанр: гет, слеш, романтика, юмор
Главы 1-3
Главы 4-6
Главы 7-10
Главы 11-13
«Сигурэ». Пять минут
«Сигурэ». Пять минут
Космический корабль – небольшое замкнутое пространство, где не так уж много возможностей для проведения досуга. По крайней мере, разнообразных возможностей: многочисленные виды сидения за компьютером прилагаются. Хотя некоторые, например, умудряются гонять экипаж на регулярные тренировки – в грузовом трюме, под боком у припаркованного там флаера, - но это скорее исключение. И вообще не о том речь.
На «Сигурэ» у Полины оказалось гораздо меньше средств для убиения времени, чем на «Космическом мозгоеде». Там остались и большая часть отложенных «на будущее» книг и фильмов (она благополучно забыла перекачать на комм что-нибудь свежее), и знакомые компьютерные игры (она попробовала играть в то, что устанавливал для себя Фрэнк, но глубоко разочаровалась), и Тед с Дэном, с которыми надолго заскучать просто не получалось. За прошедшие дни девушка дочитала и перечитала «Синюю розу Альтаира», пересмотрела любимые фильмы, - в паршивом качестве, с комма, потому что если запустить какую-нибудь романтическую драму в рубке «Сигурэ» (кают-компания соответствующим оборудованием была прискорбно обделена), то это оценит разве что Джилл, - и сложила бессчётное количество пасьянсов. Честное слово, она уже начинала искренне жалеть, что до сих пор не обзавелась каким-нибудь медитативным и времязабивающим хобби вроде вязания. Или там рисования или сочинительства. Последнее, кстати, когда-то пробовала – но устрашилась результата и твёрдо решила, что это не её. Она исключительно читатель!
На пятый день Полина даже вспомнила про то, как Вениамин Игнатьевич учил её и Дэна играть в шахматы. Тогда к ним присоседилась Маша, неплохо опровергая ещё в двадцатом веке выдвинутый тезис о том, что в этой игре искусственный интеллект всегда уступит человеческому. А Дэну, который успешно сочетал машинные вычислительные способности со вполне человеческим интуитивным мышлением, даже доктор, весьма опытный игрок, уже на третий день обучения начал проигрывать половину партий.
У Полины получалось гораздо хуже. Дэну и Вениамину Игнатьевичу она проигрывала подчистую, иногда более-менее справлялась с Машей, а в единственный раз, когда смогла свести партию с «зашедшим на огонёк» капитаном вничью, он, похоже, её просто пожалел и поддался. Однако сейчас было скучно. А в кают-компании стояла доска для голографических шахмат… которой, похоже, никто не пользовался.
Поэтому вскоре после завтрака, когда корвет взял курс от станции гашения к последней червоточине, - за ней они должны были, наконец, встретиться с лайнером, - Полина вернулась в кают-компанию, и, подтащив к доске стул, попыталась её запустить. Она даже не собиралась приставать к кому-то из команды «Сигурэ» с предложением сыграть партию, - в правилах бы не запутаться, куда тут с кем-то играть, позориться! – просто повспоминать комбинации, которые показывал Вениамин Игнатьевич.
Только вот доска запускаться отказалась.
Зоолог несколько раз ткнула пальцем в кнопку включения – безрезультатно. Проверила индикатор питания: вроде как, всё в порядке. Насколько она могла понять со своим невысоким уровнем технических познаний. Она ещё раз потыкала кнопку – просто для профилактики. И, облокотившись на край доски, укоризненно уставилась в её центр. Правда, надежды на то, что техника устыдится, было очень мало. Но какая, в принципе, разница, маяться дурью тут или в каюте? Сюда, глядишь, Джилл заглянет, если не будет занята в машинном. Полина откинулась на спинку стула, не прекращая гипнотизировать доску взглядом и отбивая пальцами на её краю какой-то невнятный ритм.
Так её и застал Роджер, зашедший в кают-компанию, как ни странно, тоже в поисках того, чем бы заняться. Даже капитану полицейского корвета иногда бывает скучно. Правда, обычно недолго: потом то экипаж сотворит что-нибудь «весёлое», то у ёжика детство в… хвосте взыграет, то начальство пришлёт очередную очень-важную-и-нужную инструкцию.
- Играешь в шахматы? – спросил он, остановившись рядом с девушкой.
- Ну… чуть-чуть, - честно призналась Полина. – Повспоминать хотела то, чему доктор научил. Только доска не включается.
Роджер хорошо помнил, как Мисс Отвёртка объясняла методику включения: «Нажимаешь кнопочку, держишь, потом стукаешь вот тут, не очень сильно, и отпускаешь. Если не работает, повторяешь». Со словами: «Давай я сделаю», - он воспроизвёл алгоритм; голограмма с минуту померцала, прежде чем сформировалась окончательно… и тут он вспомнил также то, как Фрэнк пару недель назад хвастался, что всё-таки сумел переключить дизайн фигур, «но обратно уже никак». К сожалению, он не уточнил у хакера, что именно тот извлёк из настроек.
Полина, разглядев фигурки, тут же залилась румянцем. Роджер, впрочем, смутился не меньше. То есть, сами по себе изображения его не шокировали, но так опозориться перед гостьей корабля… что она о нём подумает? Изобретательности неведомому дизайнеру было не занимать, а его настольной книгой, похоже, была «Камасутра».
Сакаи торопливо ткнул в кнопку, надеясь отключить доску, но выключение тоже имело какую-то сложную схему. По крайней мере, от его действий голограмма только замерцала, добавив фигуркам живости. Он пару раз стукнул по бортику, шепотом выругался, потом с размаху двинул по кнопке кулаком… эффект, похоже, возымело именно последнее. Компрометирующие картинки исчезли.
Только после этого Роджер решился посмотреть на Полину. Выражение лица у девушки было непередаваемое.
- Кхм… извини, доска неисправна, - попытался хоть как-то исправить катастрофическое (с его точки зрения) впечатление капитан.
- Я заметила, - Полина чуть нервно хихикнула.
- Это Джилл… точнее, Фрэнк… В общем, Джилл её оставила, а Фрэнк что-то в настройках поковырял. Знал бы, что получилось, уши бы надрал паршивцу!
- Ага, - немного невпопад ответила девушка. Чуть пожала плечами. – Значит, с шахматами ничего не получится.
- У меня где-то обычная доска была, деревянная, - с трудом припомнил Роджер. Последний раз он играл в шахматы с бортовым компьютером, и, разумеется, доска для этого не требовалась, ни простая, ни голографическая. – Могу найти.
Может, хоть так получится сгладить эту проклятую неловкость? Фрэнку грозил внеочередной наряд по уборке корабля, причём без уточнения причин. Нельзя же так позорить своего капитана!
Щёки у Полины всё ещё горели: одно дело – заглянуть, например, в гости к Теду, у которого по стенкам каюты развешаны плакаты с полуобнажёнными фотомоделями, и другое… Ну, в общем – другое.
- Если вам не трудно, - почти жалобно ответила девушка.
Роджеру было очень стыдно за приключившийся эпизод. Так что – разумеется, не трудно. Он даже предложил Полине составить ей компанию. И, на удивление, партия получилась вполне удачной. Наверное, потому, что Полина была новичком, а он сам… достаточно сказать, что искину он в тот, последний раз, проиграл три раза из трёх. Хотя сложность была задана минимальной.
Время было обеденное, но про обед никто и не вспомнил. Предстояло пройти последнюю червоточину, после которой они, наконец, поймают «Пенелопу». Охотничий азарт проснулся даже у Джилл, - да что там, похоже, даже Саманте был небезразличен результат, - так что весь экипаж вопреки технике безопасности собрался в рубке, дожидаясь момента, когда завершится переход и на обзорном экране появится искорка, - или хотя бы виртуальная отметка положения, - лайнера.
«Сигурэ» проскользнул червоточину мягко и плавно, - чья это была заслуга, пилота, навигатора или слепого везения, неизвестно, - и звёзды на экранах сложились в новую картину. Только вот уж больно это картина напоминала фигу или иной неприличный жест судьбы. «Пенелопу» датчики не фиксировали.
- Э, нет, mia bella, ты должна быть где-то тут… - Фрэнк, торопливо пробежав пальцами по биоклавиатуре, запустил дальний поиск: базовый радиус работы сенсоров был не так уж велик. Даже станция гашения, здоровенная, между прочим, дура в трёх часах лёта впереди, просматривалась смутно.
Полина, почти повиснув на спинке навигаторского кресла, следила за бегущими по экрану строками данных. Понимать она в них ничего не понимала, но пустые обзорные экраны действовали на неё угнетающе. А тут был виден хоть какой-то прогресс. Джилл, прижав к животу жалобно попискивающего Петровича, присоседилась к ней. На самом деле, сперва она пыталась устроиться на подлокотнике пилотского кресла, но Винни её совершенно некуртуазно спихнул. У кресла Фрэнка один подлокотник был слишком хрупким (ей ли не знать, сама чинила!), а доступ ко второму перекрыла Полина, так что механику только и осталось тоже облокотиться на спинку.
- Да чтобы их искин червя подхватил! – на взгляд девушек, в потоке данных ничего не изменилось, но Фрэнк явно усмотрел там что-то возмутительное. - Почему эти stronzo идут с опережением графика?! Смотрите, капитан!
Навигатор вывел информацию уже в визуальном виде на один из экранов. Хотя визуальности этой было – одна крошечная точка с подписью. Через пару секунд добавилась вторая, - расчётное положение лайнера, и заштрихованная область – зона, где он мог начать переход.
- Устанавливай связь, - оценив диспозицию, скомандовал Роджер. Штатного связиста на «Сигурэ», как и на всех небольших кораблях, не было. И у них этим чаще всего занимался Фрэнк. – Может, успеем ещё.
Десяток секунд манипуляций – и хакер откинулся на спинку кресла:
- Не, бесполезно. Пока достучимся, - с такой-то дистанции, - они уже начнут прыжок. Если б хоть на пять минут пораньше…
Полина горестно вздохнула. На всякий случай уточнила:
- Точно?
- Точно, - безжалостно подтвердил Фрэнк. - Дотуда лететь часа два, сенсоры-то еле добивают, так что пока законнектимся – они уже свалят. Всё, улетела птичка… то есть, киска.
Девушка ещё раз вздохнула. Шмыгнула носом. И, выдернув из рук опешившей Джилл ёжика, выскочила из рубки. Петрович, кажется, был ошарашен не меньше механика. Быть средством для снятия стресса он ещё не привык.
- Мог бы и поменьше болтать, болван, - Винни потянулся дать навигатору подзатыльник, и тот уже привычно увернулся.
- Отставить! – одёрнул пилота Роджер. – Винни, разворачивай нас к станции. Фрэнк, готовь новую трассу – чтобы к завершению гашения мы уже знали, куда летим.
- А я? – робко пискнула Джилл, удивлённая суровостью тона капитана.
- А ты… присмотри, чтобы Полина Петровича не замучила, - выкрутился Роджер, которому, на самом деле, хотелось послать Мисс Отвёртку утешать гостью – но сделать это прямым текстом было как-то неловко. То, что зоолог очень расстроилась, - хорошо, если не до слёз, - было достаточно очевидно. Ощущение от этого получалось… неприятное. Капитан Сакаи не любил разочаровывать хороших людей. Ну, по крайней мере, он старался уверить себя, что дело именно в этом.
Фрэнк уже четверть часа пялился в одну точку на схеме возможной трассы, и Винни, которому заняться было, по-хорошему, нечем: корабль шёл в станции на автопилоте, - не выдержал:
- Чего ты там завис? У нас маршрут, наконец, появится?
- Это «Сигурэ» потом зависнет, если кое-кто будет мешать мне работать, - мрачно отозвался хакер. - Появится. Уже появился. Девять дней. А если вот так – то три.
- И в чём проблема? – не понял Винни.
- Вот в этом! – Фрэнк ткнул пальцем в одному ему понятное место в вирт-окне. – Вторая трасса проходит через К-216. Это пульсирующая чёрная дыра.
- Ого, - пилот, перегнувшись через подлокотник своего кресла, всмотрелся в написанные очень мелким шрифтом примечания. – И после этого ты меня называешь «психом с атрофированным инстинктом самосохранения»?
- Так я и не предлагаю через… - начал возмущаться навигатор, но Винни тут же его перебил:
- Дай-ка мне её характеристики.
- Что? Нет, забудь про это!
- Я сказал, скинь на мой терминал её характеристики, - Винни сам потянулся к навигаторской клавиатуре, чтобы сделать запрос. Бить его по рукам Фрэнк не стал, - хотя очень хотелось, - только снова возмущённо заверещал:
- Винни, даже не думай! Mamma mia, почему я вообще не удалил это безобразие сразу?!
Вопрос оказался риторическим, но произнесённым достаточно громко, чтобы на дискуссию между пилотом и навигатором, наконец, обратил внимание уже час медитирующий на крутящийся в вирт-окне скринсейвер Роджер.
- О чём речь? – капитан развернул своё кресло так, чтобы видеть обоих спорщиков.
- О трассе, - лаконично отозвался Винни. – Есть вариант догнать то чёртово корыто за три дня.
- Через пульсирующую чёрную дыру! – Фрэнк экспрессивно взмахнул руками. – У нас не настолько экстренная ситуация!
Роджер был с ним вполне согласен: не настолько. Пульсирующие чёрные дыры были, конечно, получше мерцающих, но всё-таки приличные космолётчики старались с ними не связываться. Несмотря на то, что для тех, что лежали в более-менее обжитых частях космоса, уже давно были составлены графики пульсаций. Ведь всегда оставалось иррациональное опасение: а вдруг пульсация всё-таки начнётся в момент перехода? Что происходит с кораблём, когда чёрная дыра, которую он проходит, временно прекращает существовать, науке до сих пор было неизвестно. Эксперимент, конечно, первейшее средство получения научных знаний, но становиться его участником не хотелось никому.
- Да какая она пульсирующая… - Винни успел скопировать себе нужный файл и просмотреть данные. – Название одно. Гаснет на несколько часов раз в две недели. А мы попадаем ровно в середину окна стабильности. Риск не больше, чем при обычном переходе.
Хакер молча сложил из пальцев неприличную комбинацию.
Роджер глубоко задумался. Опыту Винни он доверял гораздо больше, чем паникёрству Фрэнка. И решение, что очевидно, принимать ему, раз уже началась «дискуссия» - в случае с этими двоими это означало, что они будут препираться, оставаясь каждый при своём мнении, пока их не прервёт кто-то со стороны.
Он запросил характеристики перехода на свой терминал. Несколько минут изучал их, а также сведения о том, кто, как и насколько успешно тут проходил (пилот с навигатором, слава предкам, молчали, ожидая капитанского вердикта, и думать не мешали). И, наконец, заключил:
- Летим.
Винни торжествующе ухмыльнулся. Фрэнк… учитывая, что решение озвучил капитан, от комментариев всё-таки воздержался.
Обстановка на борту к моменту стыковки с гасилкой получилась несколько напряжённая: Фрэнк всё ещё злился на Винни из-за пульсирующей чёрной дыры, и за время полёта до станции они успели снова поругаться, перейдя в итоге от трассы к каким-то левым темам. Пилоту всё-таки не хватило терпения, и он поддался на провокацию… Теперь из динамиков в рубке солистка «Night Temptation» нечеловечески высоким голосом выводила что-то про «darkness and blood» на фоне мрачно-симфонического грохота, а в кают-компании, куда смылся хакер, Сивилла Валетти, «лучшее сопрано двадцать второго века», страдала, что «Amar non so, nè soffro un così eroico amor». Джилл у себя в машинном запустила запись какой-то франкоговорящей певички, похоже, чисто за компанию.
Роджер, понадеявшись, что это безобразие как-нибудь разрешится без него: запрещать команде слушать музыку было несолидно, даже если они включили её исключительно «из вредности», - собрался прогуляться по станции. Установка тут была стандартная, средней мощности, так что гашение должно было занять около сорока пяти минут. Чтобы пройтись по ближайшему сектору – самое то. Главное, не заблудиться: шоаррские станции отличались заковыристой планировкой. Конкретно «Ширхен» напомнил, - напомнила? напомнило? чёрная дыра бы побрала этих шоаррцев с их родами! – Сакаи первый, самый старый, корпус общаг полицейской академии. Он столько раз надстраивался и частично ремонтировался, что ко времени обучения Роджера выглядел как домик, собранный детьми из минимум трёх разных конструкторов.
Учитывая, что в случае станции детки явно были шоаррскими, заблудиться тут было – раз плюнуть. Так что он выбирал маршрут очень осторожно. Капитан, который не может найти дорогу к месту швартовки своего корабля – это просто смешно. Да и опаздывать к концу гашения не стоило.
Сектор оказался достаточно многолюдным… хотя скорее многонелюдным. Суетящиеся ксеносы всех размеров и мастей, на фоне которых обычные люди просто терялись, какие-то магазинчики – в основном тоже нечеловеческие, - где в витринах попадались вещи, о назначении которых не стоило и гадать, если не хочешь качественно вывихнуть себе мозг. Местами тусклого металла стен было почти не видно под рекламными баннерами, проекциями и голограммами.
Сакаи притормозил перед витриной, имеющей более-менее привычный вид. Ну, насколько привычно может выглядеть кусок тропической оранжереи посреди космостанции. Вывеска, - буквы, перемигиваясь, складывались то в текст на интерлингве, то в какую-то неопознаваемую как конкретный язык вязь, - утверждала, что это «Магазин обычных, редких и экзотических цветов и растений с множества планет» (судя по тому, как различались длины надписей на интерлингве и неведомом языке, то ли переводчик увлёкся отсебятиной, то ли язык был очень ёмким). Роджер задумчиво хмыкнул. Конечно, Полина питала больше любви к животным, чем к растениям, но…
- Кэп, ты там где? – неожиданно прорезался в клипсе голос Винни. Судя по отсутствию на заднем фоне бьющих по ушам низких частот тяжёлого рока – музыкальную вакханалию экипаж таки прекратил. Сами или им помогли… ну, это уже не важно.
- Цветы выбираю, - он ответил чисто рефлекторно.
- Э… что? – осторожно уточнил пилот.
- Цветы, - подавив вздох, повторил Роджер. – Полина так расстроилась из-за того, что мы упустили лайнер, вот я и решил… что-нибудь приятное сделать.
Если честно, ещё ему хотелось как-то загладить утренний инцидент с шахматами. Это ведь надо было умудриться! Будто он не знает свою команду.
В ответ раздалось неопределенное хмыканье. Потом, после короткой паузы, Винни сказал:
- В общем, кэп, ты просил напомнить, когда до конца гашения четверть часа останется. Собственно, вот.
- Спасибо.
- И розы не бери, это банально.
После этого «совета» Винни отключился, не дав капитану возможности сказать, что, будь здесь хотя бы розы, всё было бы гораздо проще. То, что хозяин магазинчика обозвал «обычными растениями», для него самого выглядело, как плод фантазии глотнувшего абсента абстракциониста. Как бы такой цветочек за палец не цапнул!
На то, чтобы проводить ксенофлористическое исследование, времени не оставалось. Зеленокожий суставчатый ксенос (судя по тому, что никаких воспоминаний из курса криминалистической ксенологии он не вызвал, принадлежащий то ли к очень малочисленной, то ли к очень законопослушной расе) как раз закончил общение с ярко накрашенной шоарркой, и Роджер обратился за советом к специалисту.
Цветы, завернутые в полупрозрачный пластик, немного напоминали земные фиалки – со стеблями нежно-голубого цвета и шестипалыми пушистыми листочками. Продавец горячо утверждал, что они безопасны для представителей человеческой расы со всех точек зрения, и даже сунул ему какую-то бумажку на эту тему. Но, увы, с текстом на своём родном языке, так что можно было разве что загнать его в автоматический переводчик. И от души посмеяться над получившимися перлами, да. Компьютер и с переводом с одного человеческого языка на другой обычно справлялся плохо, что уж говорить о языке чужих…
Время Роджер подгадал хорошо (хоть и не специально): как только он появился в рубке, Винни отрапортовал, что гашение завершено. Со спокойной совестью оставив пилота отстыковывать «Сигурэ», капитан направился к каюте Полины. Вручать «безопасный» букет. Потом передумал, и, завернув в медотсек, попросил Сэм сперва запихнуть цветочки в медицинский сканер. На всякий случай.
Прибор был согласен с ксеносом-продавцом: по крайней мере, никакой бактериологической и химической опасности букет не представлял. К тому же Саманта, немного поломав голову и заглянув в базу, опознала в «фиалках» шоаррские астрезии, действительно безопасные. Так что дальше тянуть было уже некуда: надо было идти их вручать.
Роджеру пришлось постучать трижды, пока из каюты не донеслось печальное «не заперто». Не заперто – так не заперто; он толкнул дверь в сторону, заглядывая внутрь. Полина сидела на койке, поджав ноги и крепко притиснув к себе обречённо обмякшего Петровича. Кажется, ёжик был в шоке.
- Я был на станции… - неловко начал капитан, смешавшись под несчастным взглядом карих глаз. Но, всё-таки, ему не семнадцать лет, чтобы совсем уж растеряться – так что он быстро собрался с мыслями. И даже отчасти вспомнил то, что придумал сказать, когда стоял за дверью.
Рациональная часть сознания удивлённо вопрошала: вот как можно так расстраиваться из-за кошки? Ей было невдомёк, что Полина опять вспомнила о том, что приблудную кошку на лайнере могут и того… в шлюз. А то вдруг она заразная?
- И подумал, что, может быть, тебе они понравятся. И немного отвлекут от грустных мыслей, - Роджер протянул Полине цветы, рефлекторно попробовав изобразить церемониальный поклон, и тут же мысленно отвесил себе подзатыльник. «С-самурай хренов. Ты бы ещё на одно колено встал… Неужели так трудно подарить девушке цветы, не выставляя себя идиотом?».
Полина взяла у него букет – похоже, чисто машинально.
Слегка растерянная, с покрасневшими от слёз глазами, мокрым Петровичем в одной руке и шоаррскими «фиалками» во второй, она выглядела почему-то невероятно трогательно. Роджер начал обдумывать эту идею – но с мысли его сбила сама Полина, спохватившаяся:
- Их ведь поставить надо,– а через пару секунд спохватившаяся ещё раз: - То есть, спасибо вам!
- Не за что, - вежливо ответил он, про себя порадовавшись, что Полина перестала так сильно походить на аллегорию печали. – А поставить действительно надо…
В кают-компанию они двинулись втроём – Петровича зоолог так и не отпустила, причём, кажется, совершенно об этом не задумываясь. И на стол, чтобы освободить обе руки для манипуляций с цветами, сгрузила его совершенно на автомате.
В воде в соответствии с инструкцией утопили пять таблеток активированного угля, стебли были аккуратно подрезаны, и, наконец, «фиалки» заняли своё место в единственной на корабле вазе (в ней они смотрелись немного смешно, но предложенная Джилл бутылка из-под ликёра, пожалуй, подошла бы хуже…).
С сиреневой нео-абстракционистской картиной и фиолетовыми водорослями в аквариуме цветочки в некоторой мере даже гармонировали.
Роджер спохватился, что со всей этой суматохой с лайнером команда саботировала приготовление обеда и питалась бутербродами, и вознамерился напомнить Винни, - причём, для большего воспитательного эффекта, не по интеркому, а в личном порядке, - кто сегодня дежурит.
Полина, теперь, наконец, дошедшая до стадии смущения, ещё раз пробормотала «спасибо» и собралась ускользнуть из кают-компании, чтобы спрятаться обратно в каюту, когда позади раздался глухой стук. А потом, через несколько секунд – звук капающей воды.
Похоже, Петровичу надоело ронять пустую вазу, и он только и дожидался, пока в неё что-нибудь поставят…
«Сигурэ». Четвёртый аспект
«Сигурэ». Четвёртый аспект
Проблем с проходом пульсирующей чёрной дыры не возникло: она, как и положено по расписанию, в данный момент была совершенно стабильна. Правда, Фрэнк ещё за полчаса до перехода начал бормотать молитвы, - или что-то очень на них похожее, где соединялись интерлингва, итальянский, латынь, а также Первая Полуось со Святым Байтом и Мадонной, - и заткнулся только тогда, когда в обзорных экранах показалась двойная звезда, знаменующая, что «Сигурэ» вышел из чёрной дыры, и даже там, где планировалось.
Станция гашения тут присоседилась к четвёртой планете звёздного дуэта. А переход из-за особенностей системы вывел их далеко от её центра. Так что лететь до гасилки предстояло больше девяти часов. А потом от неё для следующего прыжка – всего три. Что поделаешь, бывают и такие системы. Ассиметричные.
Девять часов – длинный перегон. И хоть бы ночь была, тогда можно было бы со спокойным сердцем включить автопилот и уйти спать. Ну, возможно, оставив за пультом одного вахтенного, хотя этот район считался спокойным. Но ложиться спать через несколько часов после подъёма – это чересчур даже для хаотичного режима дня бывших пиратов.
Клипса интеркома скучающего в рубке Винни внезапно ожила, хорошо поставленным голосом доктора Мелье попросив:
- Винсент, загляните, пожалуйста, на пару минут в медотсек. Если вас не затруднит.
- Есть, мэм, - фыркнул пилот. Ничем важным он занят не был, если, конечно, не считать таковым попытки разобрать, где у свернувшегося клубком Петровича голова, а где… противоположная часть тела. – А что случилось?
- Ничего. Просто я, наконец, внимательно изучила медицинские карты экипажа и провела кое-какие подсчёты.
Фраза звучала не слишком обнадёживающе, так что дверь в медотсек Винни открывал, уже изрядно насторожившись. Что ещё такого придумала Сэм и чем это чревато? Доктор сидела за рабочим столом, положив перед собой планшет и блокнот.
- Садитесь, - дружелюбно кивнула она посетителю. Не прорывайся в её голосе профессиональные нотки – было бы совсем хорошо. – Я кое-что посчитала… и хотела бы, чтобы вы посмотрели, права ли я. Собственно, вот.
Саманта передала Винни планшет, на экране которого он с некоторым удивлением увидел программу-календарь. Соответствие двух календарей: внутрикорабельного и… Джемини-5? Пилот некоторое время соображал, что бы это могло значить. Потом, рассмотрев дату второго, соответствующую сегодняшнему числу по корабельному, начал что-то понимать.
- Задница, - коротко охарактеризовал он сложившуюся ситуацию. После того, как «Сигурэ» вернулся в ряды полицейского флота, внутрикорабельный календарь был приведён в соответствие с тем, по которому работал их отдел. Экипаж об этом регулярно забывал. И путался в датах.
- Я бы вас попросила, Винсент. К тому же, это вовсе не то, что вы сказали, а всего лишь день рождения капитана.
- Всего лишь? Мы про него забыли, все!
- То есть, я не ошиблась в пересчёте? – дотошно уточнила Сэм.
- Не ошиблась. Что будем делать?
- Теперь – соберём всех остальных. Надо и с ними поделиться этой… новостью.
Пауза перед последним словом была как раз достаточной, чтобы Винни про себя успел вставить туда другое выражение, которое так не понравилось доктору чуть раньше.
«Всех» Сэм созвала по личным каналам интеркома, причём не в медотсек, который плохо подходил для проведения собраний, а в кают-компанию. Благо, капитан как сидел на момент ухода Винни в рубке, то ли медитируя, то ли слушая музыку, то ли просто задремав в своём кресле – так и продолжал сидеть. Вместе с Джилл появилась Полина, которая, услышав от приятельницы про день рождения Роджера, остаться в стороне просто не могла.
Наконец, компания «заговорщиков» собралась вокруг стола (к сожалению, стратегические планы, карты местности и прочие полезные вещи на нём разложены не были…). Винни по собственной инициативе занял позицию у двери: караулить Роджера.
- Какие будут предложения, дамы и господа? – доктор, кто бы сомневался, взяла на себя роль председателя собрания. – Как вы вообще обычно отмечаете дни рождения?
- Ну… год назад на день рождения капитана была перестрелка с лёгким крейсером, и Винни чуть не разбил «невидимку», - вспомнила Джилл. Ещё бы не вспомнила: кто потом реанимировал бедный катер?
- А два года назад вы в баре подрались с теми руанскими громилами, - внёс свою лепту Фрэнк.
- Ты ещё вспомни, как Джилл гравитатор чинила… - хмыкнул Винни. Положительных эмоций упомянутый хакером эпизод не вызывал совершенно.
- Тогда его ещё можно было починить, - ностальгически вздохнула Мисс Отвёртка. То, что она встретила своё двадцатидвухлетие в техническом тоннеле в обществе инструментов, тестеров и мини-генератора, причём в такой позе, что Камасутра отдыхает, её ничуть не огорчало.
- Я не думаю, что эти эпизоды стоит принимать за образец, - Саманта чуть нахмурилась, намекая, что погружаться в воспоминания о «пиратском» периоде корвета сейчас будет несколько неуместно. К тому же, иногда ей казалось, что товарищи по команде во время той «операции по внедрению» слишком уж увлеклись… соответствием образу. - У кого-нибудь есть конструктивные предложения?
- У меня есть вопрос, - сразу отреагировал Винни. - Что насчёт подарка?
- Вот долетим до станции… - начал Фрэнк, но пилот тут же его перебил:
- Ага, после полуночи. Можно подумать, ты расчёты курса не видел.
Вообще-то хакер не только видел, но даже принимал в них участие. Но то ли выбросил информацию из головы, как ненужную, то ли просто не подумал… Однако после того, как ему об этом напомнили, спорить не стал.
- Хорошо, - видя, что никаких конкретных идеей она от товарищей не дождётся, Сэм взяла планирование в свои руки. Благо, мысли по этому поводу у неё были. – На мой взгляд, есть три аспекта, на которые нужно обратить внимание. Как правильно заметил Винсент, подарок. А также праздничный стол и внешний вид кают-компании: ей не помешает уборка.
- Четыре, - робко добавила Джилл, будто с трудом удерживаясь от того, чтобы не тянуть руку, как примерная школьница на уроке. – Надо, чтобы кто-то отвлёк капитана, а то ведь он наверняка заметит, пока мы со всем этим будем возиться.
- Я, конечно, могу поговорить с ним пару часов о материальной ответственности, необходимости регулярных медосмотров и тонкостях общения с отделом снабжения… - задумчиво предположила Саманта.
- Но сомневаюсь, что у него будет хорошее настроение, если ты будешь два часа иметь ему мозг.
- Винсент!
- Совершать церебральное изнасилование, - шепотом подсказал Фрэнк. Винни хмыкнул:
- В общем, не вариант.
После этого все четверо полицейских почему-то посмотрели на Полину, тихо и скромно пристроившуюся на диване. В обсуждении девушка участия не принимала: опасалась, что её идеи доктору Мелье покажутся глупыми. Или, что ещё хуже - не покажутся, зато потом их таковыми посчитает Роджер. Да и в том, что стоит привносить на «Сигурэ» мозгоедское лёгкое сумасшествие, она сомневалась.
- Я? – удивилась Полина. – Почему?
- Потому что всех нас Роджер знает и поймёт, что что-то тут не так. А ты на борту недавно, и вообще в гостях… наверняка у тебя найдётся, что спросить у кэпа. Фильм там какой-нибудь посмотрите.
«И вообще он тебе цветы дарил» читалось в тоне пилота очень неотчётливо – но всё-таки читалось. Полина, к счастью для себя, этот оттенок не уловила. А то, пожалуй, немедленно отказалась бы участвовать в «заговоре». Подаренные цветы, хоть и не пережили второй атаки Петровича, но до сих пор повергали её в смесь недоумения и смущения. Хотелось, - хоть самой себе можно признаться, что всё-таки хотелось, - посчитать их знаком внимания, только вот, судя по словам и действиям капитана Сакаи, это скорее был жест учтивости в отношении гостьи корабля. Может быть, извинение за то, что они упустили лайнер, хотя уж в этом-то его вины не было.
- Полагаю, Винсент прав. Полина, вы можете за это взяться?
- Пожалуйста! – добавила Джилл, смутно подозревая, что, если зоолог откажется, то на амбразуру бросят её.
Что оказалось решающим, «пожалуйста» механика, обращение на «вы» Саманты, от которого Полина окончательно растерялась, или неоднозначные мысли по поводу капитана, неизвестно. Но она согласилась.
Четвёртый «аспект» решился. Но оставались ещё и первые три…
Минут десять космокопы вдохновенно перебирали варианты для первого пункта – подарка. Идеи получались самые разнообразные, от смешных до почти похабных (нетрудно догадаться, кто отличился, и что ему на это сказала Сэм), но роднило их одно: они были либо неудачными, либо труднореализуемыми. Полина предложила пожертвовать последнюю оставшуюся от её запасов шоколадку, и предложение даже приняли – но этого явно было недостаточно.
- Как капитан относится к алкоголю? – уточнила доктор, вызвав этим пару недоумённых взглядов.
- Ну… как нормальный мужик. Иногда употребляет, до неадеквата не напивается, - немного удивлённо отозвался Винни, про себя добавив «без веской причины».
- Вспомнить, что ли, лабораторную юность, - это явно была просто мысль вслух. Потом Саманта сказала, уже обращаясь ко всем: - Я попробую решить вопрос подарка.
- Как? – не мог не полюбопытствовать Фрэнк.
- Нецелевое применение медицинского оборудования, - загадочно улыбнулась женщина. И больше ничего так и не объяснила, тут же переведя разговор на два оставшихся пункта: готовку и уборку.
- Винсент, займётесь? – спросила она у пилота, кивая в сторону камбуза.
- Займусь, - Винни согласился с совершенно философским спокойствием. Он уже и так догадывался, кому придётся торчать у плиты, и даже немного порылся в комме на предмет осуществимых в корабельных условиях рецептов. – Мне понадобится… часа три, пожалуй.
Полина тут же расстроено сообщила, что она, конечно, попытается заболтать Роджера (как конкретно – придумать всё никак не получалось, что расстраивало её ещё больше), но три часа – это уж очень много. И она ни за что не ручается. И вообще, может, не надо?
- Ладно, - пожалел девушку пилот, - уточняю вводную: два часа и Фрэнк.
- А что сразу Фрэнк?!
- Методом исключения, - Винни невозмутимо пожал плечами. – Больше некого.
- Неправда, есть ещё и… - хакер про себя перебрал варианты и закончил в итоге совсем неуверенно: - Джилл?
Мисс Отвёртка посмотрела на него чистыми и невинными синими глазами, в которых без труда читалась возможная судьба продуктов, которые попадут ей в руки. Никакого злого умысла! Просто оно всегда так получалось. Само.
Тем же методом приведение кают-компании в праздничный вид досталось механику. Реализация «коварного плана» началась.
Оказавшись на камбузе, Винни первым делом начал перебирать содержимое ящиков стола. Через пару минут поиски увенчались успехом: он обнаружил косынку. Ярко-лимонного цвета. В белый горошек. И, отряхнув её то ли от муки, то ли от пыли, сунул Фрэнку с кратким указанием:
- Волосы подвяжи.
Пока тот соображал, стоит это распоряжение того, чтобы возмущаться, или нет, пилот положил свой комм на стол и спроецировал на стенку страницу с нужными рецептами.
- Готовить будем вот это, - сообщил он напарнику.
- И что тебе от меня надо? – настороженно уточнил хакер, наконец, определившись с тем, что на косынку он таки согласен. После того, что с ним пару дней назад сотворили девицы, тряпка в горошек уже не казалась особо страшной. Хотя, если Винни что-нибудь скажет по поводу нелепого внешнего вида…
- Картошку будешь чистить.
- Винни, иди нафиг, не буду я ничего!.. Merda, дурацкие у тебя шутки. Картошки в кладовой нет и не было.
- А жаль, - усмехнулся Винни. – Так, для начала сходишь и принесёшь из морозильной камеры…
Фрэнк тут же запустил на комме диктофон, справедливо полагая, что может и не запомнить весь список. А что-нибудь перепутать было бы… неблагоразумно.
Джилл, пять минут поразгоняв пыль по углам, занялась украшением помещения: в данный момент она плела из проводов и светодиодов цветочки. Первые два кадавра уже красовались в вазе посреди стола; параллельно механик раздумывала, удастся ли спрятать внутрь вазы блок питания, чтобы цветочки ещё и светились. Правда, это идеей она пока разумно ни с кем не поделилась.
Из камбуза доносился то шум воды, то дребезжание посуды, то заковыристая ругань на итальянском. Мисс Отвёртке это совершенно не мешало: она полностью погрузилась в творческий процесс. Правда, когда к её ногам подкатилась банка рыбных консервов, а потом Винни пришёл её забирать, всё-таки очнулась и задала очень животрепещущий вопрос:
- А тортик вы делаете? Чтобы со свечками!
- У нас есть свечки? – удивился Фрэнк, высунувшись из камбуза. Вообще-то консерва сбежала от него и нужна была ему, а не пилоту, но тому оказалось ближе за ней идти. И вообще, выбираться мимо Винни из дальнего угла, где он тихо-мирно нарезал ингредиенты, хакеру было неудобно.
- Нет, - Винни, подняв банку, пару секунд подумал, не кинуть ли её навигатору – но с сожалением заключил, что тот ни за что не поймает. Разве что лбом. В медотсек его потом отправлять - нет, лучше обойтись без этого. Кстати, о медотсеке... Пилот вызвал по интеркому Саманту:
- Сэм, у тебя свечки есть? Для торта – Джилл тут вспомнила.
На заднем плане что-то подозрительно шипело и булькало. Пожалуй, он не хотел знать, чем именно занята доктор. Ответила она с небольшой задержкой:
- Есть. Но они вам не подойдут.
- Почему?
- Винсент, вам напомнить назначение медицинских свечей? А также – хм, скажем так, место применения?
И назначение, и место Винни вспомнил сам. И тему решил не развивать.
К сожалению, от кают-компании до рубки было недалеко. Так что за полминуты, пока Полина добиралась до места выполнения «ответственного задания», ничего нового по поводу того, как именно надо действовать, она сочинить не смогла. В голове вообще было практически пусто, не считая мысли о том, что про неё подумает Роджер, если она придёт к нему с какими-то дурацкими вопросами. Только бы не то, что она с ним заигрывает! Тогда уж правда только умереть от стыда…
В рубке Петрович спал, свернувшись в клубок вокруг жёрдочки, а капитан – в своём кресле. По крайней мере, казалось, что спал; но, однако, стоило девушке войти в помещение и остановиться перед одним из обзорных экранов, как он удивился вслух:
- Полина? Ты что тут делаешь?
До сих пор она сюда почти не заходила: только тогда, когда догоняли, - и упустили, - лайнер. В общем-то, и правильно: пассажирам в рубке не место.
- Ваши… - Полина чуть не сказала «мозгоеды», но успела поправиться: - Ваш экипаж в кают-компании чем-то занят, меня попросили выйти, - ничего лучше, чем почти-правда, она не придумала.
- Вот паршивцы! И не стыдно? – искренне возмутился Роджер. – Я им сейчас…
- Нет-нет, не надо! – девушка торопливо замахала руками, понимая, что её так и не выстроенный план по забалтыванию Роджера рассыпается, не успев начаться. – Я на них совсем не обиделась, и вполне могу посидеть тут или в каюте! И… - в голову упорно лезли одни глупости, но, наконец, удалось вспомнить что-то внятное: - Я давно хотела спросить, а как на «Сигурэ» оказался Петрович? Древесные ёжики – достаточно редкий эндемический вид, и, насколько я помню, их даже вывозить за пределы Ниагары нельзя. Расскажете? Если, конечно, вы не заняты.
Роджер был занят. Уже час как пытался разобраться, какие именно изменения были внесены в последнюю редакцию «Правил внутреннего распорядка» по сравнению с предыдущей. И это ему, если честно, уже изрядно надоело. Получалось такое «занят», которое очень легко преобразуется «ну, не очень занят, можно и перерыв сделать». Так что, без особых угрызений совести свернув вирт-окно с документом, он начал рассказывать:
- Петрович попал сюда вместе со мной. Ты права, ёжиков нельзя вывозить с Ниагары без кучи разрешений и справок. Он оказался в таможенном конфискате, и мне его сперва подсунули «на пару дней, присмотреть». А потом так и не пристроили никуда, он у меня и прижился.
- Ой, это почти как в фильме «Тополиный пух», - Полине даже не пришлось ничего спешно сочинять, этот фильм она очень любила, а ситуация была правда слегка похожая. - Вы смотрели? Там полицейскому нужно было присмотреть за зверёнышем, который получался как бы свидетелем ограбления, а в конце оказалось, что это не зверёныш, а ребёнок шерианки, которая там работала, только он ещё не перелинял…
Судя по выражению лица Роджера, фильм он не смотрел, а из изложения мало что понял: сейчас Полина от волнения уподобилась в манере речи Джилл, когда та увлекалась рассказом о какой-нибудь технической новинке.
- А хотите, посмотрим? – с отчаянной решимостью предложила девушка, вспомнив совет Винни насчёт «посмотреть фильм». Стоит ли следовать советам пилота «Сигурэ» - это отдельный вопрос, но сейчас она им не задавалась. – Это комедия, очень милая и смешная. У меня в комме она сохранена.
Роджера, на самом деле, уже очень утомила попытка понять, где в шестидесяти пяти страницах правил внутреннего распорядка скрываются две строчки изменений. Так что он согласился. Не уподобляться же своим балбесам, выгнавшим девушку из кают-компании, не выгонять же её ещё и из рубки? А без какого-то конкретного занятия или темы для разговора, как он подозревал, молчание могло получиться весьма неловким.
Для кинопросмотров рубка военного корабля подходила мало: взаиморасположение экранов и кресел с этой точки зрения никуда не годилось. Роджер уступил Полине своё кресло, а сам, - после некоторых сомнений, - присел на подлокотник, опираясь на спинку и надеясь, что подлокотник не повторит судьбу навигаторского. Были здесь, конечно, ещё штатные места пилота и навигатора… вот только объясняться с Винни, когда тому понадобится доступ к пульту, было неохота.
Ошибочность своего решения он осознал, когда поймал себя на том, что половину времени смотрит не на экран, а на пушистую каштановую макушку девушки. Кроме макушки, с такого ракурса ничего особо и не было видно; да и хорошо, что не было. Заглядывать в декольте было бы уже совершенно неуместно! Но зоолог, по счастью, была одета в бадлон с очень скромным вырезом.
Уже прошли длинные начальные титры, и даже начал раскручиваться сюжет, а Полину всё занимала мысль: «Вот зачем он сел на подлокотник?» Потому что приходилось бороться с желанием откинуться на оказавшееся провокационно близко плечо. Хорошо, что фильм действительно входил в число её любимых: ей всё-таки удалось увлечься происходящим на экране и задвинуть подальше неуместные порывы.
Киношная шерианка, временами очень напоминающая Роджеру одну… коллегу, принадлежащую к этой расе, как раз пыталась посредством всех четырёх рук, бластера (незаряженного) и второго хвоста объяснить главному герою, что с ним будет, если он немедленно не вернёт её ребёнка, когда раздался сигнал интеркома. Полина тут же поставила фильм на паузу. Роджер тронул клипсу, принимая вызов.
- Кэп?
- Да, Винни? – без особой радости отозвался Роджер. Во-первых, интонации пилота заставляли заподозрить, что кто-то что-то натворил, и капитану придётся с этим разбираться. Во-вторых, ему не хотелось отвлекаться от П… то есть, от фильма, разумеется!
- Загляни в кают-компанию.
- Это срочно?
- Вроде того. Кэп, тебе только по коридору пройти – не ленись!
Что бы пилот понимал в лени…
- Ладно, сейчас буду, - вздохнул Роджер. Что бы экипаж там ни учинил – с этим лучше разобраться поскорее, пока ситуация не успела усугубиться. – Полина, извини… надеюсь, я не надолго.
- Я тоже схожу, - вскочила с кресла девушка. Он посмотрел на неё с удивлением, и она, чуть запинаясь, объяснила: - Ну, чтобы сразу понять, надолго вы там или нет.
- Хорошо, - возражать причин не было. Роджер еле заметно улыбнулся. А когда они уже подходили к кают-компании, добавил: - И, может, всё-таки на «ты»? Я тебя старше всего на четыре года.
- На пять, - машинально поправила Полина. – Ой.
Однако то, что она лучше его самого помнит, что ему сегодня стало двадцать восемь, Роджер не успел даже осознать. Слишком уж… неожиданным оказалось увиденное. Во-первых, в кают-компании обнаружился весь экипаж. Во-вторых, обстановка приобрела ещё больший сюрреализм за счёт странного техногенного, - но однозначно праздничного, - декора: светящиеся мертвенным голубым светом «цветочки» в вазе производили незабываемое впечатление. Те, что не светились, впрочем, тоже были весьма хороши. В-третьих, на столе лежала скатерть. Белая. При ближайшем рассмотрении она оказалась бы простынёй из медотсека, но присматриваться капитан не стал. В-четвёртых, стол был накрыт, опять же, явно к празднику.
Значит, Полина его отвлекала, пока эти оболтусы готовили празднование его дня рождения? Эта мысль сложилась в голове Роджера достаточно быстро, несмотря на то, что раньше за экипажем привычки к подобным… мероприятиям замечено не было. Впрочем, и возможности-то не было, если подумать. Когда какие-то нехорошие люди пытаются превратить корабль в дуршлаг, немного не до выпекания тортиков (торт на столе тоже был – даже с воткнутой в верхушку кривоватой электрической свечкой).
Интриганы, чтоб их. Можно было догадаться, кто это организовал, хоть Саманта и выглядела совершенно невозмутимо.
- С Днём рождения, капитан! – хоровой вопль чувствительно ударил по ушам, и Роджер, всё ещё слегка ошалевший от такого поворота событий, не смог удержаться от улыбки при взгляде на свой на удивление дружный сейчас экипаж.
Только всё-таки было обидно. Что Полина просто отвлекала.
«Сигурэ». Возвращение строптивой
«Сигурэ». Возвращение строптивой
Разглядывая медленно дрейфующий в полупрозрачной зеленоватой жидкости изюм (ополовиненная вчера бутылка с подарком пока красовалась на тумбочке, хотя, пожалуй, стоило её убрать до следующих командных посиделок), Роджер сожалел о том, что не пригласил Полину на танец.
В некоторый момент празднования кто-то, - уже и не вспомнить, кто, - предложил включить музыку. Выбор предоставили имениннику, и он, памятуя про недавние «баталии», остановился на максимально нейтральном варианте: классике докосмической эпохи. Уж чего, а этого у Сэм оказалось полно.
Причём половина мелодий была танцевальной. Вальсы, полонезы, мазурки, кадрили и прочие вещи со страшными названиями, встречающимися только в исторических книгах и на очень официозных аристократических приёмах.
В жизни Саманты «очень официозные приёмы», похоже, бывали не раз. По крайней мере, вальс она танцевать умела и даже любила. Что, впрочем, ничуть никого не удивило.
А вот то, что Винни (если его потормошить и поуговаривать) тоже умеет – это уже было достаточно неожиданно. Правда, в паре с Сэм, которая выше его на полголовы, он смотрелся достаточно смешно, но от хихиканья удержался даже Фрэнк. Сосредоточенно-задумчивое выражение лица пилота явно наводило на мысли о том, что может приключиться с тем, кто будет смеяться. Например, его могут сдать доктору «на опыты».
Полина, кстати, вызвалась сама, и тут уже Саманта взяла на себя роль кавалера. Роджер задумался, не «отбить» ли у неё даму – но думал слишком долго. Вскоре о том, что «вальс – это романтично», вспомнила Джилл. И тоже решила поучаствовать. Правда, чего романтичного в том, чтобы танцевать с Полиной, - Джилл танцевать с Полиной, в смысле, у него-то были другие соображения по этому поводу, - он в упор не понимал. И ещё более не понимал, зачем там Петрович. И ладно бы только это, но Винни, понаблюдав за девушками, пригласил на танец Фрэнка и потом бессовестно ржал над подавившимся куском торта хакером.
Экипаж, как всегда, успешно справился с сотворением бардака из ничего – и Роджер так и не решился предложить Полине потанцевать. Хотя, может, и хорошо, что не решился. Всё-таки с вальсом он последний раз имел дело на выпускном в Академии.
Видят предки, валяться на койке, предаваясь сожалениям о несделанном, было глупо. Но, увы, действовать не глупо у него получалось далеко не всегда. Особенно в последнее время. В общении с одним конкретным человеком.
Пожалуй, стоило порадоваться тому, что до достижения цели полёта, - если не случится ещё какой-нибудь накладки, - осталось совсем немного. Только вот не получалось.
Связь с круизным лайнером «Пенелопа» была установлена ровно в три часа пополудни, в двух часах лёта от невыразительной серой планетки с говорящим названием Хмарь.
Капитан «Пенелопы» оказался худ, уныл лицом и высокомерен. Причём последнее неведомым образом стало ясно сразу после включения видеосвязи – ещё до того, как он начал говорить. А если у кого-то по причине веры в лучшее и оставались сомнения по поводу характера этого человека, то он развеял их первой же возмущённой фразой:
- По какому праву вы задерживаете движение моего корабля?
Ни поздороваться, ни представиться - и не подумал. Да и тон однозначно демонстрировал, что космокопов тут не любят, не ценят и не уважают. И даже, что особенно жаль, не боятся.
Надежды на то, что удастся решить вопрос с возвращением кошки к взаимному удовлетворению, стремительно таяли. Что ж, если так - Роджер собирался принимать во внимание исключительно удовлетворение экипажа «Сигурэ».
- Добрый день. Позвольте представиться: капитан полицейского корвета «Сигурэ», Роджер Сакаи, - отчеканил он с тем вроде бы безразличным, но, в то же время, неуловимо неприятным выражением лица, которое заставляет людей непроизвольно задуматься, а заплатили ли они налоги. – На борту вашего лайнера по стечению обстоятельств оказалось лабораторное животное, которое необходимо вернуть в руки исследователей.
Мысль насчёт «лабораторного животного» пришла ему в голову вчера, после третьей рюмки Самантиной настойки. Нужно же оправдать перед посторонними людьми то, что полиция разыскивает какую-то там кошку? А если представить её результатом научного эксперимента – то, глядишь, эти самые «посторонние» проникнутся серьёзностью ситуации.
Пожалуй, проступающее на лице капитана «Пенелопы» опасение Роджер встретил с искренним злорадством. Тот, тем временем, переспросил:
- Лабораторное… животное? Надеюсь, оно не опасно? – в голосе снова прорезались нотки «мне все должны». В данном случае, видимо, обеспечить безопасность лайнера и пассажиров от очередного детища безумных учёных.
К счастью, Фрэнк, которого явно тянуло что-нибудь ляпнуть насчёт опасности, был вне поля зрения камеры и под присмотром. А Роджер удержался от ребяческого желания поиздеваться над гражданским коллегой (это, в конце концов, не самое достойное поведение). Хотя тот, со своим высокомерием, нарывался.
- Нет. Животное не представляет опасности для людей. На данный момент, - выразительно добавил он. - И я настаиваю на том, чтобы немедленно забрать его. С этим какие-то проблемы, капитан?..
- Малкович, - по инерции представился пенелопец. – Что за животное вы имеете в виду?
- Сиамскую кошку. Белого цвета, с пойнтами на морде, глаза – голубые, - Роджер незаметно подсмотрел в шпаргалку от Полины в углу вирт-окна. Сам он по поводу мозгоедской кошки мог сказать только «ну, светлая какая-то». – Она попала на ваше судно на Йотунхейме. С вашего позволения, - «которого, на самом деле, никто не спрашивает: для обыска общественных помещений корабля у меня хватает полномочий и без ордера», - мы сейчас поднимемся к вам на борт, чтобы найти и забрать её. Надеюсь на содействие вашей команды в поисках. У вас есть какие-то вопросы?
Не возражения, вопросы. А главный фокус в том, чтобы произнести последнюю фразу так, чтобы стало ясно: лучше, чтобы их не было. И ему это удалось: как-никак, опыт. Капитан Малкович хоть и помрачнел, по ограничился кратким нелюбезным:
- Ждём вашего прибытия.
Как только видеосвязь завершилась, Фрэнк продемонстрировал в сторону погасшего экрана неприличный жест и буркнул: «Что, съел?». Малкович не понравился ему с первого взгляда. Впрочем, хакеру много кто не нравился.
- Отставить хамство, - шикнул на него Роджер, возражающий не именно против неуважения к капитану «Пенелопы» - просто против неуставной болтовни в момент, когда он сам пытается думать. - Со мной пойдут… Во-первых, Саманта.
- Не выйдет, она в душ ушла, - проинформировал капитана Винни.
Вот уж действительно – «не выйдет». Имея волосы длиной почти до пояса, привычку всё делать тщательно, а также следить за собой, душ доктор обычно занимала минимум на два часа, а чаще и вовсе на три. А потом ещё долго сушила волосы. И так - два раза в неделю. Почти по расписанию.
Роджер вздохнул.
- Тогда, Винни, ты.
- В бронескаф снаряжаться? – деловито осведомился пилот.
От несолидного «этого ещё не хватало!» Сакаи с трудом, но удержался. Сказал с нажимом:
- В этом нет необходимости. Только приведи форму в порядок, - и, отдав такое распоряжение, задумался, в должном ли состоянии его собственная форма? Всё-таки во время дальнего патрулирования, и, тем более, таких вот неформальных его частей, о полном соответствии внешнего вида уставу иногда забываешь. А всякие свисающие с рукавов нитки не способствуют созданию образа сурового космокопа.
- А я? – робко спросила Полина, видя, что на Винни перечисление участников «похода» закончилось.
- А ты – гражданское лицо, - рассеяно отозвался Роджер, незаметно ощупывающий края рукавов на предмет распустившихся швов. Потом вспомнил вообразившуюся ещё на борту «Мозгоеда» сценку «Винни охотится на кошку», и, хотя бронескаф из уравнения уже был исключён, решил, что взять на лайнер зоолога – не худшая мысль. Из-за этого ведь, на самом деле, она и полетела с ними: добывать кошку. – Через десять минут – у шлюза. В максимально официальном виде. Чтобы эти господа сразу поняли, что ты – дипломированный специалист!
- …по беглым кошкам, - тихо хихикнул Фрэнк.
- По кошкам – в том числе, - не поддержал шутку Роджер. – Так что сочини ещё драматическую историю о том, как Котька сбежала из лаборатории…
История, впрочем, не понадобилась. Двое полицейских с табельными бластерами в кобурах и одетая в чёрное девушка с напряжённым выражением лица (Полина очень старалась не захихикать: байка про бегство Котьки придумалась отнюдь не драматическая), представившаяся биологом, произвели впечатление. Даже на капитана Малковича, и он, морщась так, будто откусил половину лимона и очень старается это скрыть, роздал своему экипажу соответствующие инструкции.
Правда, найти Котьку оказалось не так-то просто. Даже на небольшом «Космическом мозгоеде» она умудрялась успешно прятаться, а тут в её распоряжении оказался целый лайнер! Бассейн, рестораны, кинотеатр, тренажёрный зал, оранжерея – всё, как сказано в рекламном буклете.
Где-то после получаса поисков Роджер, наконец, додумался дать объявление по громкой связи.
И это возымело эффект. Правда, не совсем тот, который ожидалось, но возымело. Скучающие во время длинного перелёта туристы включились в поиски кошки. Особенно усердствовали дети (в том числе "похитительница" Котьки, которая, как поняла Полина из её картавой болтовни, с первого дня кошку больше не видела...) и некоторые пенсионеры.
Котьку настигли в оранжерее, после чего Роджер тут же разогнал всех гражданских (официально – чтобы они не нервировали животное, на самом деле – чтобы не раздражали его самого и не лезли с советами). Несчастная кошка, проявив чудеса эквилибристики, вскарабкалась на высоту нескольких метров по чешуйчатому стеблю какого-то экзотического папоротника… и там и угнездилась. Из вредности или из неспособности слезть – неизвестно.
- Котенька, иди ко мне! – Полина, подобравшись к «папоротнику» (в процессе пострадали растущие под ним мелкие жёлтые цветочки, судя по табличке – реликтовые), протянула к кошке руки. Котька призыв не оценила, откликнувшись только неблагозвучным мявом. – Котька, слезай! – повторила девушка. Кошка снова мявкнула. Разговор явно не клеился.
- Может, я её собью из бластера? – шёпотом спросил Винни у Роджера. Однако шёпот услышала и Полина. И тут же попыталась испепелить пилота взглядом, так что он торопливо поправился: - Ну, ветку, на которой она сидит, отстрелю. Она не толстая, одного выстрела хватит. Максимум – двух.
Идею, к большому его недоумению, не оценили и в таком виде.
Потом Полина пыталась подманить Котьку на еду, за которой, войдя в роль «сотрудницы правительственной лаборатории», послала первого попавшегося стюарда.
Потом уговаривать кошку начал Роджер. Судя по страдальческим ноткам, прорывающимся в мяуканье, спуститься на призывы «такого мужчины» она была не против – вот только не могла. Извечная кошачья проблема.
Потом Винни предложил потрясти папоротник: авось сама свалится. И снова не нашёл у товарищей понимания.
А потом кто-то из экипажа лайнера сообразил отыскать и притащить стремянку. И Роджер, про себя упрашивая духов предков не дать ему рухнуть с шатающейся конструкции, сумел дотянуться до Котьки, уже просто свисающей с ветки переспелой грушей. На руках своего спасителя она устроилась с довольным мурлыканьем (от всей души заляпав его одежду соком-смолой с лап). Похоже, не только Маша питала слабость к мужчинам в капитанской форме…
- Эх ты, изменница. А как же Станислав Федотович? – укоризненно посмотрела на неё Полина. Забрать кошку у Роджера она не решалась: а вдруг опять удерёт? Сидит спокойно – и слава богу.
Котька в ответ изобразила «он был слишком холоден, и я его разлюбила!» безо всяких признаков раскаяния.
Капитан Малкович, похоже, был очень рад выпроводить этих странных полицейских. Сами полицейские возвращению на борт родного «Сигурэ» радовались не менее.
Когда за ними закрылись створки шлюза, Полина, которая на борту лайнера прилагала огромные усилия, чтобы вести себя сдержано, тут же восторженно завопила: «Котенька!» и кинулась обниматься. В первую очередь, конечно, с кошкой – вот только та сидела на руках у Роджера, так что ему тоже досталось. Если точнее, она обняла его вместе с Котькой, потому что отдельно не вышло.
Однако кошка, оказавшись притиснутой к мягкой девичьей груди, совершенно это не оценила (ничего она не понимает в жизни…). И решила, что пора менять диспозицию: издав пронзительный мяв, вырвалась из ставших слишком тесными объятий. Вверх – это было единственное однозначно доступное направление. Оставила на щеке Роджера глубокую царапину, соскочила с его плеча, увернулась от дёрнувшегося её схватить Винни и пронеслась между начавших открываться внутренних створок шлюза. Только хвост мелькнул.
Полине понадобилась пара секунд, чтобы осознать, что она обнимает Роджера уже без повода в виде кошки. Не то, чтобы эта мысль была ей неприятна… и именно поэтому она, покраснев, тут же отодвинулась на «приличное» расстояние.
Пока капитан отходил от столь быстрой смены событий, Винни уже скомандовал по интеркому начало охоты на Котьку. Правда, дамам не стоит слышать, куда его сперва послал Фрэнк.
Роджер слегка недоумённым жестом провёл пальцем по щеке.
- Она тебя оцарапала! Вот поганка, – ещё больше смутилась за нехорошее поведение питомицы Полина. Впрочем, у неё тут же включился режим медсестры: - Так, надо продезинфицировать.
- Не надо, это же просто царапина.
- Надо, - упёрлась девушка. – Сходи в медотсек к Саманте.
- Из-за такой ерунды?.. Не стоит.
- Это займёт пять минут, разве тебе трудно?
- Сэм всё равно наверняка ещё в душевой. Полина, это правда мелочь…
- Ну что ты как маленький! Кошачьи царапины могут воспалиться. Пойдём, я сама всё сделаю. Это не больно, честное слово!
От того, что с ним начали говорить, как с капризным ребёнком (и было впечатление, что в данный момент правда таковым считали!), Роджер временно впал в прострацию. И позволил утащить себя в сторону медотсека.
Полина, похоже, полностью вошла в роль «доброй медсестры», причём – из детского садика. Подула на царапину, промокнула её ваткой, очень аккуратно и бережно смазала антисептическим гелем… Роджер чувствовал себя полным дураком – но, если честно, очень довольным дураком. Девушка заклеила обработанную ранку:
- Ну вот, уже не болит, - и быстро коснулась губами его щеки. Поверх пластыря. В основном.
- Да оно и так не… - Роджер запнулся, потому что из-за своей детской выходки Полина оказалась на провокационно близком расстоянии. На пару секунд стало безумно стыдно посетивших голову мыслей, но мысли в данном случае уже не могли предотвратить действия. И, выдохнув полушепотом: – Полли, извини, но я не железный, - он её поцеловал. Не так, как она только что – наивно-целомудренно, в щеку, - а в губы, как взрослый и даже слегка испорченный мальчик.
«Дурацкое извинение, и сам ты, Роджер Сакаи, дурак…» - отчасти он ждал возмущённой пощечины, отчасти – просто наслаждался моментом. На самом деле, извиняться перед девушкой, прежде чем её поцеловать – это надо было додуматься. А глупость, как известно, наказуема.
На пару секунд Полина замерла испуганным зверьком, удивлённо распахнув глаза. А потом зажмурилась – и ответила на поцелуй. Пока этот… потомок самураев не передумал.
Как ни странно, сколько она ни думала о Роджере, и даже в романтическом ключе, - но поцелуй почему-то не воображала ни разу. Может, не хотела расстраивать себя несбыточным?..
А несбыточное оказалось… таким. Неожиданным. С запахом антисептического геля и смолы «папоротника». Со смесью удивления и смущения. С чувством, что она узнаёт то, о чём ей знать не положено: что губы у Роджера тёплые и сухие, кажущиеся даже немного обветренными (не с йотунхемских морозов ведь? многовато прошло времени), что у него то ли маловато опыта, то ли этот опыт подзабылся, и целуется он не очень умело. Впрочем, судя по тому, что неловкость быстро исчезала, ему просто стоило освежить в памяти нужные навыки. И тут Полина была совсем не против помочь.
Она даже обняла его первой, прижавшись ближе уже без всякого повода в лице (морде) Котьки – пожалуй, сейчас повод был гораздо лучше. Весомей. Ей действительно хотелось это сделать. Роджер обнял её в ответ, и уже почти не хватало дыхания, теряющегося в нежных и требовательных касаниях губ…
- Средства для контрацепции – в третьем от входа шкафчике, слева на верхней полке, - Саманта, одетая в белый банный халат, остановилась у приоткрытой двери медотсека. И, сообщив всё, что считала нужным, захлопнула её.
Роджер осознал, что сдержать данное себе слово всё-таки не удалось. Впрочем, сейчас это его мало волновало. Гораздо важнее было быстро объяснить залившейся краской и отодвинувшейся от него Полине, что он вовсе не относится к тому типу мужчин, которые считают нужным после первого поцелуя сразу переходить к тому, для чего нужны означенные Самантой средства.
@темы: Космобиолухи, Фанфики
-
-
29.01.2013 в 21:12А вообще - спасибо, конечно, большое
Автор, миленький, скажите - что вам такого хорошего сказать\сделать\показать, чтобы вам захотелось дальше этот сюжет развивать?
-
-
29.01.2013 в 21:28Единственное,что, по-моему, не очень удалось-слэш, показалось, что он..слегка неуверенный, что ли, не знаю,как по-другому написать.Зато гет порадовал оченно, жаль, конечно, мало, но выглядит очекнь жизнеспособным.
А езе где-то впереди ,ИМХО, маячит пара Винни-Сэм, или мне показалось?)
-
-
30.01.2013 в 10:48Tikky, а дальше - отдельным текстом) Он пишется, но сейчас совсем медленно. Текст формата скорее мини, без глав, так что его надо целиком написать, прежде чем выкладывать)
Ai Rolary, что, по-моему, не очень удалось-слэш, показалось, что он..слегка неуверенный, что ли, не знаю,как по-другому написать.
Наверное, дело в том, что слэш, в отличие от гета, пишется чисто на теории, логике и воображении)
А езе где-то впереди ,ИМХО, маячит пара Винни-Сэм, или мне показалось?)
Показалось) Слишком большая разница в возрасте (причём старше женщина), чтобы это не вызывало у меня коллапс мозга. Саманте 58, а Винни, хоть он и старший из каноничного экипажа "Сигурэ" (да и это только предположение: его возраст нигде не указан, я только из того, что он с Роджером на "ты", делаю вывод, что они близки по возрасту, а что старше - допущение), но не думаю, что ему больше 35, а скорее, на мой взгляд - около тридцати.
Так что пейринг с Самантой - нет) Ей там вообще не с кем пейринг заводить, на мой взгляд (и нужен ли он ей в её возрасте? =)), даже если рассмотреть и экипаж КМ.
-
-
30.01.2013 в 10:54Наверное, дело в том, что слэш, в отличие от гета, пишется чисто на теории, логике и воображении)
да, вероятно в этом и дело)
Показалось)
Любви все возрасты покорны) Тем более, 58 в будущем мире может быть гораздо более...молодым возрастом))
Но тут уж автору виднее, конечно.
Вообще да, я жажду фанфика с гетным пейрингом ,в котором будет Винни(ну нравится мне персонаж XD)
-
-
30.01.2013 в 14:55Вообще, если судить по Станиславу и Вениамину - нет, сдвига возрастов нет. И пенсия всё также в 55)
Вообще да, я жажду фанфика с гетным пейрингом ,в котором будет Винни(ну нравится мне персонаж XD)
Как вы смотрите на фем!версию Фрэнка?) Есть в разработке такая фигня... Собственно, продолжение выложенной тут "Неудачницы". Винни мне тоже нравится) Правда, меня устраивает и слэш.
Ещё есть мелкий драббл, где Винни с Джилл, но он писался как "ответ" на другой фанфик, который сейчас нигде не висит, потому что пропал во время обвала фигбука и автором восстановлен не был. Так что я сомневаюсь, есть ли смысл здесь его выкладывать.
-
-
30.01.2013 в 15:32В общем да, внезапно наверное Сэм меня бы устраивала больше(будь помоложе). Я имею в виду типаж. Хотя посмотреть на Винни с романтичной,но неглупой барышней тоже было бы веселоч Черт, да я так сама писать фанфики начну,ненене xd
-
-
31.01.2013 в 23:23На мой взгляд, уж очень условно...)
Черт, да я так сама писать фанфики начну,ненене xd
А почему бы и нет? Это самый надёжный способ заполучить именно такой сюжет, какой хочется)
-
-
31.01.2013 в 23:31